О технологиях дестабилизации, или Кто и почему призывал на баррикады «бархатной» революции в Беларуси.
Давно канули в Лету рыцарские традиции, дискредитированные еще в средние века. А Великая Французская революция их отменила полностью. Как там, у Игоря Талькова:
Но то, что происходит на рубеже нового тысячелетия, по своей изощренности затмевает террор всех прежних революций и трагедии даже мировых войн.
«Мы уготовили вам сладкую смерть» – говорят авторы теорий планирования народонаселения, и сотни миллионов людей уходят в небытие в наркотическом угаре.
«Мы вгоним вас в каменный век» – вторит им руководитель страны, возомнившей себя вершителем мировых судеб, и на цветущее европейское государство в 1999 году падают бомбы и ракеты, на которых начертано: «Счастливой Пасхи!».
«Меня не простят родственники погибших, но меня оправдает история» – нагло заявляет руководитель боевиков, отдавший приказ стрелять в толпу людей 13 января 1991 года, чтобы обвинить в этом преступлении Советскую Армию…
«Мы несем вам ценности демократии!» – вопят либералы, и одновременно включаются технологии псевдолиберальных реформ, в результате которых полным ходом идет деиндустриализация и расчеловечивание…
У нас иногда забывают истинную подоплеку серии изощренных антибелорусских кампаний, развязанных адептами тех самых реформ.
Но кто виноват в том, что в Беларуси в условиях более высоких цен на энергоносители, чем даже в США, развивается экономика, надежно обеспечивается мир и безопасность?
Поэтому острие данных кампаний направлено против лидера белорусской нации, против белорусского народа, против истории...
За последние 15 лет на территории Беларуси неоднократно предпринимались попытки дестабилизации обстановки с помощью технологий так называемых «бархатных» революций.
Последний тому пример – события в ночь с 19 на 20 декабря в Минске, устроенные проигравшими на выборах оппозиционерами. Данные события, разумеется, ничего общего не имеют с демократией, ибо вещи надо называть своими словами – это бандитизм и вандализм политических проходимцев и неудачников.
Но не все знают, что, как и в предшествующий период, данные провокации четко вписываются в сценарии С. Хантингтона, Брюса Дженкинса, Джина Шарпа и других авторов технологий политической дестабилизации.
В Беларуси пытались развернуть именно подобные сценарии «революции». Ежедневные призывы большинства лидеров оппозиции на протяжении последнего года – «На площадь!» – говорят сами за себя.
При этом главным направлением обвинений государственной власти в нашей республике является якобы отсутствие демократии.
Но все эти Некляевы и Санниковы прекрасно знают, что на Западе никаких стандартов демокра-тичности выборов нет. Не могут они и не знать, что именно демократия там становится синонимом произвола и обкрадывания, а политик, идущий к власти, вынужден очень часто подстраиваться под самые растленные слои общества и порой без поддержки изгоев или гомосексуалистов не может одолеть соперника.
Более того, когда говорят о возможностях публичной дискуссии с властью, в качестве примера нередко приводят Швейцарию. Этот политический режим характеризуют как весомый аргумент в пользу настоящей демократии. Но при этом стыдливо молчат о том, что женская половина населения данной страны все еще не допущена к общенациональным выборам.
Так что господам критикам белорусской политической системы и авторам антибелорусских резолюций надо бы учиться демократии именно у нашей страны.
Несмотря на информационно-психологическую агрессию против республики и расширение направлений деятельности деструктивных сил, использующих самые изощренные технологии воздействия, никакие «революции» в нашей стране не осуществимы в принципе. Запас прочности белорусской политической системы и мудрости белорусского народа огромен.
Но опасность всех сценариев антибелорусских акций и кампаний в том, что в них, как правило, предусмотрены провокации, а «ненасильственные» сценарии смены власти (о чем не перестают твердить адепты Некляевых и Санниковых) в ходе так называемых «бархатных» революций — весьма условное понятие.
Опыт всех уже совершенных «цветных» революций показал, что их мирный характер является ложью.
Ненасильственные действия создают общий фон и на первой стадии вызывают симпатии населения и привлекают массовых участников. Но уже на предварительном этапе подготовки революции создается «жесткая» военизированная группа, а «взрыв народного гнева» не просто предусмотрен в сценарии спектакля, он в нем необходим как ритуал, как кульминация «праздника угнетенных». Вот тогда революция свершилась.
Но как устроить взрыв народного гнева?
Самый надежный способ – это ритуальные жертвы, например, в результате применения так называемых «методов ненасильственного психологического вмешательства – самоотдачи во власть стихии: самосожжения, утопления и др.» (терминология теоретика политической дестабилизации Джина Шарпа) или в результате изощренных провокаций с последующим обвинением в них властей.
Именно подобный замысел устроителей революции в Беларуси провалился напрочь благодаря решительным действиям органов правопорядка 19 декабря.
Ритуальные жертвы, которые якобы должны объединить оппозицию в борьбе за власть, не состоялись.
Попытки же представить синяк на лице господина Некляева как образец жертвенности политического узника совести, положившего самого себя на алтарь демократии, – явный перебор.
Как сказал бы великий режиссер – НЕ ВЕРЮ!
Кстати, на Некляева действительно напали, но не ОМОН и не представители иных правоохранительных органов, а его бывшие сторонники (о чем подробно будет изложено в следующих публикациях на эту тему).
«Белорусская военная газета» уже писала, что Некляев вляпался не в свою игру, где он даже не пешка, а сама площадка, где разворачивается антибелорусское действо. Предупреждали же его, что есть выдающиеся поэты, писатели и одновременно величайшие стратеги «большой игры», как, например, Киплинг или Тургенев, но Некляев на подобные роли не годится. В том числе из-за своих эсхатологических вывертов, в которых «котенок» лишь отдельный фрагмент, а вот сами стихи достаточно четко характеризуют их автора:
Одним словом, классический персонаж на роль жертвы.
Так что самое безопасное место сегодня для господина Некляева – следственный изолятор…
Таким образом, рецепты классиков дестабилизации в очередной раз дали сбой именно в нашей стране. Но антибелорусское действо продолжается.
Методология дестабилизации общества: опыт «бархатных» революций и проблемы противодействия деструктивным акциям
Одним из направлений успешного противодействия современным технологиям дестабилизации социума является разъяснение методологических основ так называемых «бархатных» революций.
Именно знание этих технологий позволяет эффективно противостоять идеологической и политической экспансии, обеспечивать мир и стабильность в обществе.
По существу, модели, которые использует сегодня и современная белорусская оппозиция, и ряд деструктивных организаций зарубежных стран, не новы.
Еще в 30-е годы ХХ века Антонио Грамши (основатель и теоретик Итальянской компартии) создал принципиально новую теорию государства и революции, изложенную в ряде работ, в том числе в «Тюремных тетрадях».[1] То положение, когда достигнут необходимый уровень согласия граждан и власти, Грамши назвал «культурной гегемонией». По мнению автора, установление или подрыв гегемонии – процесс «молекулярный», протекающий не как столкновение классовых сил, а как невидимое изменение настроений и мнений в сознании людей. Гегемония опирается на «культурное ядро» общества, и пока оно стабильно, в обществе имеется «устойчивая коллективная воля».
Соответственно, подрыв и разрушение «культурного ядра» и «коллективной воли» – главные условия революции. То есть основное содержание теории молекулярной революции – смена форм организации сознания, война в сфере смыслов, или консциентальная война (от латинского слова «сознание»). [2]
Теория революции Антонио Грамши развивается многими авторами. К ним относится Джин Шарп, доктор наук, старший научный сотрудник Института Альберта Энштейна в Бостоне. Его книги «Политика ненасильственного действия» (1973), «Общественная сила и политическая свобода» (1979), «Оборона, базирующаяся на гражданской активности» (1990), «От диктатуры к демократии.
Концептуальные основы освобождения» (1993) стали руководством к действию по дестабилизации обстановки, организации политического неповиновения в ряде государств, в том числе в республиках СССР, а также на постсоветском пространстве.
Именно по моделям Джина Шарпа разыграны трагический сценарий в Вильнюсе в январе 1991 года и сценарии «цветных» революций в последние годы.
Джин Шарп пишет: «Подобно вооруженным силам, политическое неповиновение может быть использовано в различных целях, от оказания влияния на противников с целью вызвать определенные действия или создания условий для разрушения ненавистного режима… Такое оружие хорошо известно – это протест, забастовка, отказ в сотрудничестве, бойкот, выражение недовольства и народное самоуправление. Любое правительство может править постольку, поскольку оно способно пополнять необходимые источники силы путем сотрудничества, подчинения и послушания со стороны населения и общественных институтов… Политическое неповиновение обладает уникальной способностью перекрывать такие источники власти». [3]
Показательно то, что разработка генеральной стратегии свержения власти и установления «демократии» рассматривается Джином Шарпом как военная операция, в ходе которой решается множество задач и проблем:[4]
Классическим вариантом дестабилизации социума является алгоритм «бархатных» революций, предложенный С. Хантингтоном в книге «Третья волна: Демократизация в конце ХХ века».[5]
По существу, им сформулированы принципы свержения законной власти.
В качестве основного методологического положения для свержения неугодных правительств автором предлагается сформулированное генералом Фернандо Матеи, командующим чилийскими ВВС, незадолго до выборов в Чили в 1988 году правило, которое настойчиво внушается широким массам населения: «Если кандидат правительства победит, то все скажут, что это было подстроено. Если проиграет – все скажут, что выборы были честные».
В 1990 году сандинисты, уверенные в победе, ощутили необходимость провести выборы честно и пригласили толпы иностранных наблюдателей, которые могли бы засвидетельствовать их честность и их победу. Результаты выборов в обоих случаях подчеркнули сказанное Матеи. [6]
Хантингтоном сформулированы правила (уроки) по свержению законных правительств.
«Уроки для тех, кто стремится к демократии, таковы:
1) Сосредоточьте внимание на нелегитимности или сомнительной легитимности режима; это его самое уязвимое место. Нападайте на режим, поднимая общие темы, имеющие широкий общественный резонанс, как, например, коррупция и жестокость. Пока режим успешно функционирует (особенно в экономической сфере), эти нападки ни к чему не приведут. Но как только он станет менее функциональным (что непременно должно случиться), разоблачение его нелегитимности станет единственным и важнейшим рычагом, который поможет убрать его от власти.
2) Правители со временем отталкивают первоначальных сподвижников. Уговорите эти недовольные группы поддержать демократию как необходимую альтернативу существующей системе. Особенно постарайтесь привлечь лидеров деловых кругов, специалистов из среднего класса, религиозных деятелей и лидеров политических партий, большинство которых, вероятно, поддерживало создание системы. Чем более «респектабельной» и «ответственной» будет казаться оппозиция, тем легче ей будет завоевывать новых сторонников.
3) Обхаживайте генералов. В конечном счете, падет режим или нет, будет зависеть от того, поддержат ли они его, присоединятся к вам в оппозиции или останутся в стороне. Поддержка военных может быть полезна во время кризиса, но, в сущности, все, что вам от них действительно нужно, – чтобы они не захотели защищать режим.
4) Практикуйте и проповедуйте ненасилие. Помимо всего прочего, вам тогда будет легче перетянуть на свою сторону силы безопасности: солдаты как-то не склонны сочувствовать людям, которые швыряют в них бутылки с «коктейлем Молотова».
5) Хватайтесь за любую возможность выразить свою оппозиционность режиму, в том числе и за возможность участия в организуемых им выборах.
6) Развивайте контакты с мировыми средствами массовой информации, зарубежными правозащитными организациями и транснациональными учреждениями, такими как церковь. В особенности мобилизуйте сторонников в Соединенных Штатах. Американские конгрессмены всегда ищут нравственный повод создать себе рекламу, который можно использовать против американской администрации. Драматизируйте ваше дело в их глазах и дайте им материал для выступлений по телевидению и речей, которые будут напечатаны в газетах с броскими заголовками.
7) Добивайтесь единства среди оппозиционных групп. Пытайтесь создавать обширные организации-«зонтики», облегчающие сотрудничество таких групп.
Одним из доказательств вашей способности стать демократическим лидером своей страны будет умение преодолеть препятствия и обеспечить определенное единство оппозиции. Помните изречение Гэбриела Алмонда: «Великие лидеры – это великие создатели коалиций».
8) Когда авторитарный режим падет, будьте готовы быстро заполнить образовавшийся вакуум власти. Это можно сделать: выдвинув на сцену популярного, харизматического, демократически ориентированного лидера; быстро организовав выборы, дабы придать народную легитимность новому правительству; создав ему международную легитимность – заручившись поддержкой иностранных и транснациональных акторов (международных организаций, США, Европейского сообщества, католической церкви).
Осознайте тот факт, что некоторые из ваших бывших партнеров по коалиции захотят установить новую – собственную диктатуру, и потихоньку организуйте сторонников демократии для отражения таких попыток, если они будут иметь место.[7]
Достаточно конкретны и поучительны советы «демократизаторам» по поводу ограничения власти военных.[8]
«Быстро вычистите или отправьте в отставку всех потенциально нелояльных офицеров, включая и ведущих сторонников режима, и военных реформаторов, которые, возможно, помогли вам установить демократический режим. Последние, скорее, утратят вкус к демократии, чем охоту вмешиваться в политику.
Безжалостно карайте лидеров попыток переворота против вашего правительства. Четко определите и укрепите цепочку командования. Переориентируйте ваши вооруженные силы на военные задачи. У вас могут быть все основания желать урегулировать конфликты с другими странами».
То есть иллюзий «демократии» ни у кого быть не должно. Даже тех, кто помог свергнуть «авторитарный» режим, ждет, по Хантингтону, «зачистка». (Как здесь не вспомнить бывшего генерала, ставшего «демократом», В. Фролова, которому также была бы уготована явно незавидная роль жертвы «демократической» «зачистки».)
По существу, в Беларуси пытались неоднократно развернуть именно подобные сценарии «революции».
Опасность всех этих антибелорусских акций и кампаний в том, что в них, как правило, предусмотрены провокации.
Новейшая история знает примеры изощренных провокаций, итогом которых было не просто формирование определенного общественного мнения, но и трансформация сознания людей, обусловившая значительные геополитические сдвиги.
При этом важно подчеркнуть, что «ненасильственные» сценарии смены власти в современной истории в ходе так называемых «бархатных» революций – весьма условное понятие.
Опыт всех уже совершенных «цветных революций» показал, что их ненасильственный характер является условностью. Ненасильственные действия создают общий фон и на первой стадии вызывают симпатии населения и привлекают массовых участников. Но уже на предварительном этапе подготовки революции в ней создается «жесткая» военизированная группа, которая в решающий момент должна совершить насильственные действия (с оружием или без оружия в зависимости от обстоятельств). [9]
Такой «взрыв народного гнева» не просто предусмотрен в сценарии спектакля, он в нем необхо-дим как ритуал, как кульминация «праздника угнетенных». Вот тогда революция свершилась.
Здесь уместно обратиться к истории. Например, к истории трагических вильнюсских событий в 1991 году, разыгранных по сценариям Джина Шарпа.
В последние полтора десятилетия в ряде государств Запада проходили семинары по проблемам поддержки оппозиции в Беларуси, причем одним из ведущих их организаторов выступал Институт имени Энштейна, занимавшийся вопросами гражданской обороны – психологической войны.
О том, что значит для них «гражданская оборона», достаточно хорошо сказано вильнюсскими событиями 13 января 1991 года.
Итогом тех трагических событий стала гибель 13 человек, обвинение десятков офицеров Советской Армии в военных преступлениях, уголовное дело «профессоров»…
Главным действующим лицом этой провокации стал некто Буткявичус. Причем им самим еще в 2000 году в интервью литовскому еженедельнику «Обзор» было открыто заявлено о том, что все события 13 января 1991 года – психологическая провокация:
– Господин Буткявичус, Вы заговорили о жертвенности. Я хочу задать Вам один вопрос.
– Только прямой.
– Естественно. Жертвы январских событий Вы планировали?
– Да.
– То есть сознательно шли на эти жертвы?
– Да.
– И Вы не чувствуете угрызений совести, ну…?
– Чувствовал. Но и мои родители тоже там были (речь идет о событиях 13 января 1991 года в Вильнюсе, когда погибли 13 защитников телецентра. – Прим. автора). Я не могу оправдать себя перед родными погибших. Но перед историей – да. Я могу сказать другое: эти жертвы нанесли такой сильный удар по двум главным столпам советской власти – по армии и по КГБ, произошла их компрометация. Я прямо скажу – да, я планировал это. Я работал долгое время с институтом Энштейна, с профессором Джином Шарпом, который занимается, что называется, гражданской обороной. Или психологической войной. Да, и я планировал, как поставить Советскую Армию в очень неудобную психологическую позицию, чтобы любой офицер стал стыдиться того, что он там находится. Это была психологическая война. В этом конфликте мы не могли выиграть, употребляя силу. И я старался перетянуть конфликт в другую фазу – фазу психологической стычки. Я выиграл. [10]
Что же тогда произошло реально?
В 1991-м резко обострились противоречия между массой трудящихся и разбогатевшими криминальными предпринимателями. В Литве зашатался и должен был вот-вот пасть режим Ландсбергиса – авангард союза либерально-демократических и национал-сепаратистских сил в СССР. Началась консолидация русскоязычного населения (русских, поляков, белорусов, евреев) – основных кадров промышленности. Но еще опаснее был их наметившийся союз с литовскими крестьянами, которые были недовольны планами приватизации земли и ее возвращения бывшим владельцам.
И тогда устраивается микропутч.
Радио сзывает людей со всей страны на защиту парламента. А когда прибывают толпы и расставляются по нужным местам, подразделения войск гарнизона и КГБ якобы штурмуют… телебашню Вильнюса. На самом деле ту же телебашню накануне мог бы занять патруль из трех человек. Более того, занявшие телебашню «оккупанты» даже не отключают радиопередатчики, призывающие народ на баррикады.
А дальше снайперы боевиков, расположенные на крышах домов, начинают стрелять в толпу. Об этом и было откровенно сказано одним из руководителей боевиков Буткявичусом.
Литовский истеблишмент неоднороден, и благодаря этому мир услышал показания главного свидетеля – А. Буткявичуса. В 1991 году он в возрасте 30 лет был главным организатором «обороны» в то время еще не существующей Литовской Республики от «советской агрессии». Именно Буткявичус в Лондоне заявил, что очень удачно разместил на крышах домов своих снайперов, которые стреляли в толпу.
Итог «штурма» – 13 погибших защитников телебашни, ритуальные похороны, ликвидация всех «консервативных» сил, которые в общественном мнении можно было связать с путчистами, получение Ландсбергисом тотальной власти.
В 1991 году баллистическая экспертиза показала, что все убитые в принципе не могли погибнуть от рук военнослужащих, так как стрельба велась сверху вниз. Один из погибших вообще был убит пулей, выпущенной из винтовки образца 1898 года. Надо полагать, из обреза...
Но дело было сделано. Положение «перестройщиков» восстановлено благодаря мини-путчу, в ходе которого принесены объединяющие ритуальные жертвы.
Важно подчеркнуть, что, как было сказано многими обозревателями, события в Литве – лишь репетиция главного спектакля, который готовились разыграть в Москве в августе 1991 года. Говорил об этом и Роберт Каллен – американский журналист. В январе 1991 года он был в Вильнюсе и пришел к выводу, что это репетиция будущих событий. Когда он разговаривал об этой репетиции с бывшим начальником Генерального штаба маршалом Ахромеевым, тот заметил: если бы армия захотела сделать переворот, у нее на это ушло бы два часа.[11]
Несколько лет назад в издательстве «Politika» вышла из печати книга литовского писателя Витаутаса Петкявичюса «Dumiu laivas» («Корабль дураков»). В. Петкявичюс пишет:
«А. Буткявичус из Лаздияй привез 18 пограничников и, переодев их в гражданскую одежду, разместил на телебашне. Они оттуда и стреляли... Скажу, что сценарий был говенный... 13 человек, как теперь пишут, погибли. Однако в морг-то привезли не 13, а 18 трупов. Пять человек врачи «забраковали» – у них не было никаких ран. Сегодня рассказывают об этом путче разное... А на самом деле – все это лишь сопливые рассуждения...
Это была грязная игра. Отчет о тех событиях и был написан Б. Олейником. Копия его имеется у меня. В нем Б. Олейник пишет М. Горбачеву, что тот нечестный человек и поэтому писатель выходит из этого Совета...» [12]
Это написано известным писателем, автором более 30 книг Витаутасом Петкявичюсом – человеком действительно демократических убеждений и кристальной честности.
Таким образом, у публики, которая рассуждает о пользе «революций с лицом Ростроповича», «бархатных», «оранжевых» и иных революций, руки по локоть в крови, а все рассуждения об якобы отсутствии в Беларуси демократии – не более чем грязная провокация, тем более что главное достижение нашего государства – мир, стабильность и безопасность.
Поэтому общественность должна знать, что и Джин Шарп, и его Институт Альберта Энштейна – одно из звеньев аппарата психологической войны.
Соответственно публикация положений книг Шарпа и иных теоретиков психологических войн позволяет понять, как собирались и собираются действовать деструктивные силы. Неслучайно книгу того же Шарпа собирались издать как закрытую инструкцию. Основная мысль того документа проста и понятна: нельзя устроить революцию без организации, тщательного планирования, попросту – заговора с целью экспорта «открытого общества», слома местных механизмов защиты, открытия стран перед экспансией наиболее деструктивных сил в мире.
События в Беларуси на протяжении последних лет подтвердили правомерность этого вывода и одновременно еще раз обозначили необходимость дальнейшего совершенствования форм и методов противодействия идеологической экспансии деструктивных сил, формирования у широких слоев населения республики понимания сущности технологий дестабилизации, применяемых против нашей страны.
Как всякое оружие, политические технологии амбивалентны – и знание технологий дестабилизации, владение приемами регуляции стихийных процессов конструктивно необходимы не только для представителей многих профессий, но и для самых широких слоев общественности.
Именно знание технологий «бархатных» революций позволяет успешно противостоять идеологической и политической экспансии, обеспечивать мир и стабильность в обществе.
Список литературы
1. Грамши А. Тюремные тетради./Грамши А. Избранные произведения в трех томах. — М.: Политиздат, 1956–1959. — Т. 3. — С. 130–143;
www.revkom.com/biblioteka/levie/gramshi/gr-16.htm.
2. Макаров В. М. Консциентальная война: Миф или реальность?//Наука и военная безопасность. – 2003. С. 18-22.
3. От диктатуры к демократии/Джин Шарп. Антипутч/Джин Шарп и Брюс Дженкинс. – Екатеринбург: УльтраКультура, 2005. – С. 42–43.
4. Там же. С. 71-72.
5. С. Хантингтон. Третья волна: Демократизация в конце ХХ века/Пер. с англ. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2003. – 368 с.
6. Там же. С. 201.
7. Там же. С. 163–165.
8. Там же. С. 171–172.
9. Кара-Мурза С. Г. Экспорт революции... – М.: Алгоритм, 2005. — С. 298.
10. Интервью Андрюса Буткявичуса.//Обзор. – 2000. 14 апреля.
11. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. – М.: Алгоритм, 2000. С. 638.
12. В. Петкявичюс. Нынешнее положение в независимой Литве мне напоминает сатиру Себастьяна Бранта «Корабль дураков».//Обзор. – 2003. 30 сентября.
http://vsr.mil.by/index/247__2.html?publication=247
Давно канули в Лету рыцарские традиции, дискредитированные еще в средние века. А Великая Французская революция их отменила полностью. Как там, у Игоря Талькова:
Господа демократы,
Вы знали примеры,
Когда Ваши коллеги
Развязали террор,
Истребили цвет нации
Мечом Робеспьера –
И Париж до сих пор
отмывает позор…
Вы знали примеры,
Когда Ваши коллеги
Развязали террор,
Истребили цвет нации
Мечом Робеспьера –
И Париж до сих пор
отмывает позор…
Но то, что происходит на рубеже нового тысячелетия, по своей изощренности затмевает террор всех прежних революций и трагедии даже мировых войн.
«Мы уготовили вам сладкую смерть» – говорят авторы теорий планирования народонаселения, и сотни миллионов людей уходят в небытие в наркотическом угаре.
«Мы вгоним вас в каменный век» – вторит им руководитель страны, возомнившей себя вершителем мировых судеб, и на цветущее европейское государство в 1999 году падают бомбы и ракеты, на которых начертано: «Счастливой Пасхи!».
«Меня не простят родственники погибших, но меня оправдает история» – нагло заявляет руководитель боевиков, отдавший приказ стрелять в толпу людей 13 января 1991 года, чтобы обвинить в этом преступлении Советскую Армию…
«Мы несем вам ценности демократии!» – вопят либералы, и одновременно включаются технологии псевдолиберальных реформ, в результате которых полным ходом идет деиндустриализация и расчеловечивание…
У нас иногда забывают истинную подоплеку серии изощренных антибелорусских кампаний, развязанных адептами тех самых реформ.
Но кто виноват в том, что в Беларуси в условиях более высоких цен на энергоносители, чем даже в США, развивается экономика, надежно обеспечивается мир и безопасность?
Поэтому острие данных кампаний направлено против лидера белорусской нации, против белорусского народа, против истории...
За последние 15 лет на территории Беларуси неоднократно предпринимались попытки дестабилизации обстановки с помощью технологий так называемых «бархатных» революций.
Последний тому пример – события в ночь с 19 на 20 декабря в Минске, устроенные проигравшими на выборах оппозиционерами. Данные события, разумеется, ничего общего не имеют с демократией, ибо вещи надо называть своими словами – это бандитизм и вандализм политических проходимцев и неудачников.
Но не все знают, что, как и в предшествующий период, данные провокации четко вписываются в сценарии С. Хантингтона, Брюса Дженкинса, Джина Шарпа и других авторов технологий политической дестабилизации.
В Беларуси пытались развернуть именно подобные сценарии «революции». Ежедневные призывы большинства лидеров оппозиции на протяжении последнего года – «На площадь!» – говорят сами за себя.
При этом главным направлением обвинений государственной власти в нашей республике является якобы отсутствие демократии.
Но все эти Некляевы и Санниковы прекрасно знают, что на Западе никаких стандартов демокра-тичности выборов нет. Не могут они и не знать, что именно демократия там становится синонимом произвола и обкрадывания, а политик, идущий к власти, вынужден очень часто подстраиваться под самые растленные слои общества и порой без поддержки изгоев или гомосексуалистов не может одолеть соперника.
Более того, когда говорят о возможностях публичной дискуссии с властью, в качестве примера нередко приводят Швейцарию. Этот политический режим характеризуют как весомый аргумент в пользу настоящей демократии. Но при этом стыдливо молчат о том, что женская половина населения данной страны все еще не допущена к общенациональным выборам.
Так что господам критикам белорусской политической системы и авторам антибелорусских резолюций надо бы учиться демократии именно у нашей страны.
Несмотря на информационно-психологическую агрессию против республики и расширение направлений деятельности деструктивных сил, использующих самые изощренные технологии воздействия, никакие «революции» в нашей стране не осуществимы в принципе. Запас прочности белорусской политической системы и мудрости белорусского народа огромен.
Но опасность всех сценариев антибелорусских акций и кампаний в том, что в них, как правило, предусмотрены провокации, а «ненасильственные» сценарии смены власти (о чем не перестают твердить адепты Некляевых и Санниковых) в ходе так называемых «бархатных» революций — весьма условное понятие.
Опыт всех уже совершенных «цветных» революций показал, что их мирный характер является ложью.
Ненасильственные действия создают общий фон и на первой стадии вызывают симпатии населения и привлекают массовых участников. Но уже на предварительном этапе подготовки революции создается «жесткая» военизированная группа, а «взрыв народного гнева» не просто предусмотрен в сценарии спектакля, он в нем необходим как ритуал, как кульминация «праздника угнетенных». Вот тогда революция свершилась.
Но как устроить взрыв народного гнева?
Самый надежный способ – это ритуальные жертвы, например, в результате применения так называемых «методов ненасильственного психологического вмешательства – самоотдачи во власть стихии: самосожжения, утопления и др.» (терминология теоретика политической дестабилизации Джина Шарпа) или в результате изощренных провокаций с последующим обвинением в них властей.
Именно подобный замысел устроителей революции в Беларуси провалился напрочь благодаря решительным действиям органов правопорядка 19 декабря.
Ритуальные жертвы, которые якобы должны объединить оппозицию в борьбе за власть, не состоялись.
Попытки же представить синяк на лице господина Некляева как образец жертвенности политического узника совести, положившего самого себя на алтарь демократии, – явный перебор.
Как сказал бы великий режиссер – НЕ ВЕРЮ!
Кстати, на Некляева действительно напали, но не ОМОН и не представители иных правоохранительных органов, а его бывшие сторонники (о чем подробно будет изложено в следующих публикациях на эту тему).
«Белорусская военная газета» уже писала, что Некляев вляпался не в свою игру, где он даже не пешка, а сама площадка, где разворачивается антибелорусское действо. Предупреждали же его, что есть выдающиеся поэты, писатели и одновременно величайшие стратеги «большой игры», как, например, Киплинг или Тургенев, но Некляев на подобные роли не годится. В том числе из-за своих эсхатологических вывертов, в которых «котенок» лишь отдельный фрагмент, а вот сами стихи достаточно четко характеризуют их автора:
И эта ночь –
Черней, чем сажа,
И ветер, что в трубе поет.
И тот, что мне шепнул
однажды:
«Я знаю, кто тебя убьет».
И этот свет, и жизнь вся эта
Похожи на
(ну есть в том прок?)
Докуренную сигарету
И плавно тающий дымок.
Черней, чем сажа,
И ветер, что в трубе поет.
И тот, что мне шепнул
однажды:
«Я знаю, кто тебя убьет».
И этот свет, и жизнь вся эта
Похожи на
(ну есть в том прок?)
Докуренную сигарету
И плавно тающий дымок.
Владимир Некляев
Одним словом, классический персонаж на роль жертвы.
Так что самое безопасное место сегодня для господина Некляева – следственный изолятор…
Таким образом, рецепты классиков дестабилизации в очередной раз дали сбой именно в нашей стране. Но антибелорусское действо продолжается.
Методология дестабилизации общества: опыт «бархатных» революций и проблемы противодействия деструктивным акциям
Одним из направлений успешного противодействия современным технологиям дестабилизации социума является разъяснение методологических основ так называемых «бархатных» революций.
Именно знание этих технологий позволяет эффективно противостоять идеологической и политической экспансии, обеспечивать мир и стабильность в обществе.
По существу, модели, которые использует сегодня и современная белорусская оппозиция, и ряд деструктивных организаций зарубежных стран, не новы.
Еще в 30-е годы ХХ века Антонио Грамши (основатель и теоретик Итальянской компартии) создал принципиально новую теорию государства и революции, изложенную в ряде работ, в том числе в «Тюремных тетрадях».[1] То положение, когда достигнут необходимый уровень согласия граждан и власти, Грамши назвал «культурной гегемонией». По мнению автора, установление или подрыв гегемонии – процесс «молекулярный», протекающий не как столкновение классовых сил, а как невидимое изменение настроений и мнений в сознании людей. Гегемония опирается на «культурное ядро» общества, и пока оно стабильно, в обществе имеется «устойчивая коллективная воля».
Соответственно, подрыв и разрушение «культурного ядра» и «коллективной воли» – главные условия революции. То есть основное содержание теории молекулярной революции – смена форм организации сознания, война в сфере смыслов, или консциентальная война (от латинского слова «сознание»). [2]
Теория революции Антонио Грамши развивается многими авторами. К ним относится Джин Шарп, доктор наук, старший научный сотрудник Института Альберта Энштейна в Бостоне. Его книги «Политика ненасильственного действия» (1973), «Общественная сила и политическая свобода» (1979), «Оборона, базирующаяся на гражданской активности» (1990), «От диктатуры к демократии.
Концептуальные основы освобождения» (1993) стали руководством к действию по дестабилизации обстановки, организации политического неповиновения в ряде государств, в том числе в республиках СССР, а также на постсоветском пространстве.
Именно по моделям Джина Шарпа разыграны трагический сценарий в Вильнюсе в январе 1991 года и сценарии «цветных» революций в последние годы.
Джин Шарп пишет: «Подобно вооруженным силам, политическое неповиновение может быть использовано в различных целях, от оказания влияния на противников с целью вызвать определенные действия или создания условий для разрушения ненавистного режима… Такое оружие хорошо известно – это протест, забастовка, отказ в сотрудничестве, бойкот, выражение недовольства и народное самоуправление. Любое правительство может править постольку, поскольку оно способно пополнять необходимые источники силы путем сотрудничества, подчинения и послушания со стороны населения и общественных институтов… Политическое неповиновение обладает уникальной способностью перекрывать такие источники власти». [3]
Показательно то, что разработка генеральной стратегии свержения власти и установления «демократии» рассматривается Джином Шарпом как военная операция, в ходе которой решается множество задач и проблем:[4]
- определение конкретных целей кампании;
- выбор конкретных методов или политического оружия. В каждом общем плане стратегической кампании определяются тактические планы меньшего масштаба;
- определение того, как должны быть связаны экономические вопросы с общей политической борьбой;
- заблаговременное определение наилучшей руководящей структуры и системы связи для борьбы;
- доведение новостей сопротивления до основного населения и международных СМИ;
- планирование основанной на собственных возможностях социальной, просветительской и политической деятельности в процессе развития конфликта;
- определение желательного типа внешней помощи для поддержки отдельной кампании или общей борьбы.
Классическим вариантом дестабилизации социума является алгоритм «бархатных» революций, предложенный С. Хантингтоном в книге «Третья волна: Демократизация в конце ХХ века».[5]
По существу, им сформулированы принципы свержения законной власти.
В качестве основного методологического положения для свержения неугодных правительств автором предлагается сформулированное генералом Фернандо Матеи, командующим чилийскими ВВС, незадолго до выборов в Чили в 1988 году правило, которое настойчиво внушается широким массам населения: «Если кандидат правительства победит, то все скажут, что это было подстроено. Если проиграет – все скажут, что выборы были честные».
В 1990 году сандинисты, уверенные в победе, ощутили необходимость провести выборы честно и пригласили толпы иностранных наблюдателей, которые могли бы засвидетельствовать их честность и их победу. Результаты выборов в обоих случаях подчеркнули сказанное Матеи. [6]
Хантингтоном сформулированы правила (уроки) по свержению законных правительств.
«Уроки для тех, кто стремится к демократии, таковы:
- мобилизуйте широкую ненасильственную оппозицию режиму,
- ищите поддержки у центра и при необходимости у правых консерваторов,
- сдерживайте левых и не давайте им выйти на первые роли в движении,
- склоните на свою сторону часть военных,
- добейтесь сочувственного освещения в западных средствах массовой информации и поддержки США».
1) Сосредоточьте внимание на нелегитимности или сомнительной легитимности режима; это его самое уязвимое место. Нападайте на режим, поднимая общие темы, имеющие широкий общественный резонанс, как, например, коррупция и жестокость. Пока режим успешно функционирует (особенно в экономической сфере), эти нападки ни к чему не приведут. Но как только он станет менее функциональным (что непременно должно случиться), разоблачение его нелегитимности станет единственным и важнейшим рычагом, который поможет убрать его от власти.
2) Правители со временем отталкивают первоначальных сподвижников. Уговорите эти недовольные группы поддержать демократию как необходимую альтернативу существующей системе. Особенно постарайтесь привлечь лидеров деловых кругов, специалистов из среднего класса, религиозных деятелей и лидеров политических партий, большинство которых, вероятно, поддерживало создание системы. Чем более «респектабельной» и «ответственной» будет казаться оппозиция, тем легче ей будет завоевывать новых сторонников.
3) Обхаживайте генералов. В конечном счете, падет режим или нет, будет зависеть от того, поддержат ли они его, присоединятся к вам в оппозиции или останутся в стороне. Поддержка военных может быть полезна во время кризиса, но, в сущности, все, что вам от них действительно нужно, – чтобы они не захотели защищать режим.
4) Практикуйте и проповедуйте ненасилие. Помимо всего прочего, вам тогда будет легче перетянуть на свою сторону силы безопасности: солдаты как-то не склонны сочувствовать людям, которые швыряют в них бутылки с «коктейлем Молотова».
5) Хватайтесь за любую возможность выразить свою оппозиционность режиму, в том числе и за возможность участия в организуемых им выборах.
6) Развивайте контакты с мировыми средствами массовой информации, зарубежными правозащитными организациями и транснациональными учреждениями, такими как церковь. В особенности мобилизуйте сторонников в Соединенных Штатах. Американские конгрессмены всегда ищут нравственный повод создать себе рекламу, который можно использовать против американской администрации. Драматизируйте ваше дело в их глазах и дайте им материал для выступлений по телевидению и речей, которые будут напечатаны в газетах с броскими заголовками.
7) Добивайтесь единства среди оппозиционных групп. Пытайтесь создавать обширные организации-«зонтики», облегчающие сотрудничество таких групп.
Одним из доказательств вашей способности стать демократическим лидером своей страны будет умение преодолеть препятствия и обеспечить определенное единство оппозиции. Помните изречение Гэбриела Алмонда: «Великие лидеры – это великие создатели коалиций».
8) Когда авторитарный режим падет, будьте готовы быстро заполнить образовавшийся вакуум власти. Это можно сделать: выдвинув на сцену популярного, харизматического, демократически ориентированного лидера; быстро организовав выборы, дабы придать народную легитимность новому правительству; создав ему международную легитимность – заручившись поддержкой иностранных и транснациональных акторов (международных организаций, США, Европейского сообщества, католической церкви).
Осознайте тот факт, что некоторые из ваших бывших партнеров по коалиции захотят установить новую – собственную диктатуру, и потихоньку организуйте сторонников демократии для отражения таких попыток, если они будут иметь место.[7]
Достаточно конкретны и поучительны советы «демократизаторам» по поводу ограничения власти военных.[8]
«Быстро вычистите или отправьте в отставку всех потенциально нелояльных офицеров, включая и ведущих сторонников режима, и военных реформаторов, которые, возможно, помогли вам установить демократический режим. Последние, скорее, утратят вкус к демократии, чем охоту вмешиваться в политику.
Безжалостно карайте лидеров попыток переворота против вашего правительства. Четко определите и укрепите цепочку командования. Переориентируйте ваши вооруженные силы на военные задачи. У вас могут быть все основания желать урегулировать конфликты с другими странами».
То есть иллюзий «демократии» ни у кого быть не должно. Даже тех, кто помог свергнуть «авторитарный» режим, ждет, по Хантингтону, «зачистка». (Как здесь не вспомнить бывшего генерала, ставшего «демократом», В. Фролова, которому также была бы уготована явно незавидная роль жертвы «демократической» «зачистки».)
По существу, в Беларуси пытались неоднократно развернуть именно подобные сценарии «революции».
Опасность всех этих антибелорусских акций и кампаний в том, что в них, как правило, предусмотрены провокации.
Новейшая история знает примеры изощренных провокаций, итогом которых было не просто формирование определенного общественного мнения, но и трансформация сознания людей, обусловившая значительные геополитические сдвиги.
При этом важно подчеркнуть, что «ненасильственные» сценарии смены власти в современной истории в ходе так называемых «бархатных» революций – весьма условное понятие.
Опыт всех уже совершенных «цветных революций» показал, что их ненасильственный характер является условностью. Ненасильственные действия создают общий фон и на первой стадии вызывают симпатии населения и привлекают массовых участников. Но уже на предварительном этапе подготовки революции в ней создается «жесткая» военизированная группа, которая в решающий момент должна совершить насильственные действия (с оружием или без оружия в зависимости от обстоятельств). [9]
Такой «взрыв народного гнева» не просто предусмотрен в сценарии спектакля, он в нем необхо-дим как ритуал, как кульминация «праздника угнетенных». Вот тогда революция свершилась.
Здесь уместно обратиться к истории. Например, к истории трагических вильнюсских событий в 1991 году, разыгранных по сценариям Джина Шарпа.
В последние полтора десятилетия в ряде государств Запада проходили семинары по проблемам поддержки оппозиции в Беларуси, причем одним из ведущих их организаторов выступал Институт имени Энштейна, занимавшийся вопросами гражданской обороны – психологической войны.
О том, что значит для них «гражданская оборона», достаточно хорошо сказано вильнюсскими событиями 13 января 1991 года.
Итогом тех трагических событий стала гибель 13 человек, обвинение десятков офицеров Советской Армии в военных преступлениях, уголовное дело «профессоров»…
Главным действующим лицом этой провокации стал некто Буткявичус. Причем им самим еще в 2000 году в интервью литовскому еженедельнику «Обзор» было открыто заявлено о том, что все события 13 января 1991 года – психологическая провокация:
– Господин Буткявичус, Вы заговорили о жертвенности. Я хочу задать Вам один вопрос.
– Только прямой.
– Естественно. Жертвы январских событий Вы планировали?
– Да.
– То есть сознательно шли на эти жертвы?
– Да.
– И Вы не чувствуете угрызений совести, ну…?
– Чувствовал. Но и мои родители тоже там были (речь идет о событиях 13 января 1991 года в Вильнюсе, когда погибли 13 защитников телецентра. – Прим. автора). Я не могу оправдать себя перед родными погибших. Но перед историей – да. Я могу сказать другое: эти жертвы нанесли такой сильный удар по двум главным столпам советской власти – по армии и по КГБ, произошла их компрометация. Я прямо скажу – да, я планировал это. Я работал долгое время с институтом Энштейна, с профессором Джином Шарпом, который занимается, что называется, гражданской обороной. Или психологической войной. Да, и я планировал, как поставить Советскую Армию в очень неудобную психологическую позицию, чтобы любой офицер стал стыдиться того, что он там находится. Это была психологическая война. В этом конфликте мы не могли выиграть, употребляя силу. И я старался перетянуть конфликт в другую фазу – фазу психологической стычки. Я выиграл. [10]
Что же тогда произошло реально?
В 1991-м резко обострились противоречия между массой трудящихся и разбогатевшими криминальными предпринимателями. В Литве зашатался и должен был вот-вот пасть режим Ландсбергиса – авангард союза либерально-демократических и национал-сепаратистских сил в СССР. Началась консолидация русскоязычного населения (русских, поляков, белорусов, евреев) – основных кадров промышленности. Но еще опаснее был их наметившийся союз с литовскими крестьянами, которые были недовольны планами приватизации земли и ее возвращения бывшим владельцам.
И тогда устраивается микропутч.
Радио сзывает людей со всей страны на защиту парламента. А когда прибывают толпы и расставляются по нужным местам, подразделения войск гарнизона и КГБ якобы штурмуют… телебашню Вильнюса. На самом деле ту же телебашню накануне мог бы занять патруль из трех человек. Более того, занявшие телебашню «оккупанты» даже не отключают радиопередатчики, призывающие народ на баррикады.
А дальше снайперы боевиков, расположенные на крышах домов, начинают стрелять в толпу. Об этом и было откровенно сказано одним из руководителей боевиков Буткявичусом.
Литовский истеблишмент неоднороден, и благодаря этому мир услышал показания главного свидетеля – А. Буткявичуса. В 1991 году он в возрасте 30 лет был главным организатором «обороны» в то время еще не существующей Литовской Республики от «советской агрессии». Именно Буткявичус в Лондоне заявил, что очень удачно разместил на крышах домов своих снайперов, которые стреляли в толпу.
Итог «штурма» – 13 погибших защитников телебашни, ритуальные похороны, ликвидация всех «консервативных» сил, которые в общественном мнении можно было связать с путчистами, получение Ландсбергисом тотальной власти.
В 1991 году баллистическая экспертиза показала, что все убитые в принципе не могли погибнуть от рук военнослужащих, так как стрельба велась сверху вниз. Один из погибших вообще был убит пулей, выпущенной из винтовки образца 1898 года. Надо полагать, из обреза...
Но дело было сделано. Положение «перестройщиков» восстановлено благодаря мини-путчу, в ходе которого принесены объединяющие ритуальные жертвы.
Важно подчеркнуть, что, как было сказано многими обозревателями, события в Литве – лишь репетиция главного спектакля, который готовились разыграть в Москве в августе 1991 года. Говорил об этом и Роберт Каллен – американский журналист. В январе 1991 года он был в Вильнюсе и пришел к выводу, что это репетиция будущих событий. Когда он разговаривал об этой репетиции с бывшим начальником Генерального штаба маршалом Ахромеевым, тот заметил: если бы армия захотела сделать переворот, у нее на это ушло бы два часа.[11]
Несколько лет назад в издательстве «Politika» вышла из печати книга литовского писателя Витаутаса Петкявичюса «Dumiu laivas» («Корабль дураков»). В. Петкявичюс пишет:
«А. Буткявичус из Лаздияй привез 18 пограничников и, переодев их в гражданскую одежду, разместил на телебашне. Они оттуда и стреляли... Скажу, что сценарий был говенный... 13 человек, как теперь пишут, погибли. Однако в морг-то привезли не 13, а 18 трупов. Пять человек врачи «забраковали» – у них не было никаких ран. Сегодня рассказывают об этом путче разное... А на самом деле – все это лишь сопливые рассуждения...
Это была грязная игра. Отчет о тех событиях и был написан Б. Олейником. Копия его имеется у меня. В нем Б. Олейник пишет М. Горбачеву, что тот нечестный человек и поэтому писатель выходит из этого Совета...» [12]
Это написано известным писателем, автором более 30 книг Витаутасом Петкявичюсом – человеком действительно демократических убеждений и кристальной честности.
Таким образом, у публики, которая рассуждает о пользе «революций с лицом Ростроповича», «бархатных», «оранжевых» и иных революций, руки по локоть в крови, а все рассуждения об якобы отсутствии в Беларуси демократии – не более чем грязная провокация, тем более что главное достижение нашего государства – мир, стабильность и безопасность.
Поэтому общественность должна знать, что и Джин Шарп, и его Институт Альберта Энштейна – одно из звеньев аппарата психологической войны.
Соответственно публикация положений книг Шарпа и иных теоретиков психологических войн позволяет понять, как собирались и собираются действовать деструктивные силы. Неслучайно книгу того же Шарпа собирались издать как закрытую инструкцию. Основная мысль того документа проста и понятна: нельзя устроить революцию без организации, тщательного планирования, попросту – заговора с целью экспорта «открытого общества», слома местных механизмов защиты, открытия стран перед экспансией наиболее деструктивных сил в мире.
События в Беларуси на протяжении последних лет подтвердили правомерность этого вывода и одновременно еще раз обозначили необходимость дальнейшего совершенствования форм и методов противодействия идеологической экспансии деструктивных сил, формирования у широких слоев населения республики понимания сущности технологий дестабилизации, применяемых против нашей страны.
Как всякое оружие, политические технологии амбивалентны – и знание технологий дестабилизации, владение приемами регуляции стихийных процессов конструктивно необходимы не только для представителей многих профессий, но и для самых широких слоев общественности.
Именно знание технологий «бархатных» революций позволяет успешно противостоять идеологической и политической экспансии, обеспечивать мир и стабильность в обществе.
Список литературы
1. Грамши А. Тюремные тетради./Грамши А. Избранные произведения в трех томах. — М.: Политиздат, 1956–1959. — Т. 3. — С. 130–143;
www.revkom.com/biblioteka/levie/gramshi/gr-16.htm.
2. Макаров В. М. Консциентальная война: Миф или реальность?//Наука и военная безопасность. – 2003. С. 18-22.
3. От диктатуры к демократии/Джин Шарп. Антипутч/Джин Шарп и Брюс Дженкинс. – Екатеринбург: УльтраКультура, 2005. – С. 42–43.
4. Там же. С. 71-72.
5. С. Хантингтон. Третья волна: Демократизация в конце ХХ века/Пер. с англ. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2003. – 368 с.
6. Там же. С. 201.
7. Там же. С. 163–165.
8. Там же. С. 171–172.
9. Кара-Мурза С. Г. Экспорт революции... – М.: Алгоритм, 2005. — С. 298.
10. Интервью Андрюса Буткявичуса.//Обзор. – 2000. 14 апреля.
11. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. – М.: Алгоритм, 2000. С. 638.
12. В. Петкявичюс. Нынешнее положение в независимой Литве мне напоминает сатиру Себастьяна Бранта «Корабль дураков».//Обзор. – 2003. 30 сентября.
http://vsr.mil.by/index/247__2.html?publication=247