В новейшей истории Беларуси особую роль сыграли два референдума – в 1995 и в 1996 годах. Так уж складывалась ситуация: когда отношения Президента и парламента накалялись до предела, рассудить ветви власти мог только народ. Впервые это произошло в 1995.
Вскоре после избрания первого Президента Беларуси становится очевидным, что новая структура государственного управления
несовершенна. Идеология новой власти входит в явное противоречие с
устремлениями парламента, сохранившего огромные возможности (Конституция в то время предоставляла Верховному Совету
полномочия, которые в совокупности превышали полномочия Президента).
Мина замедленного действия была заложена в главный закон страны еще тогда, когда принималось решение о введении поста Президента.
Дмитрий Булахов, депутат Верховного Совета 12 созыва
Республики Беларусь в 1990-1995 годах: «В итоге Конституция 1994-го года, она ведь была и с сильным Президентом, но и с очень сильным парламентом, который мог сказать «осади назад!» в любой момент. Ну, т.е. при том, что он вроде сильный, за все отвечает, но если что, - можно было так шарахнуть того Президента, что… Это так было задумано. Помните про ментальность? Верховный Совет -- он все-таки был высшим органом власти. И эту ментальность он заложил, это осталось следом в Конституции 1994г».
Вячеслав Кузнецов,
первый
заместитель председателя Верховного Совета 12
созыва
Республики Беларусь в 1992-1995
годах: «Ведь те, кто был за парламентскую республику, они вносили предложения для того, чтобы минимизировать возможности Президента, чтобы уменьшить его права в системе управления государством. Передать их в большей мере парламенту».
Кроме законодательных нестыковок в середине 90-х существовали тайные интересы политических групп. Многие депутаты использовали парламентских лидеров в качестве паровоза, который должен был вытащит их на политический Олимп. В дальнейшем многие рассчитывали на роль «серых кардиналов».
Михаил Подгайный, министр информации Республики Беларусь в 2001-2003 годах: «На тот период времени большая группа парламентариев шла вместе с Президентом на выборы именно для того, чтобы свергнуть коммунистический режим Кебича, вот такая цель была поставлена. А дальше мы Лукашенко сможем управлять, т.е. я разговаривал с многими из них в начале 1994 года и т.д., и это основная мысль, которая сквозила: а там мы, как тогда говорили, этим колхозником управлять сможем. Мы расставим везде своих людей и все, что мы скажем, то он будет делать. Уже когда стало ясно, что Президент не та личность, которой можно управлять, то уже к 1995 году началось очень жесткое противостояние парламента 12 созыва, и когда уже пришел парламент 13 созыва тоже, я еще говорю, вы помните или не помните, это было когда Президент неоднократно приходил в парламент, выступал, были там и выкрики. Не давали возможность президенту выступить, изложить свою точку зрения, шум, крики, оскорбления прямые были в адрес Президента».
Владимир Коноплев, пoмoщник Президента Республики Беларусь в 1994-1996 годах: «Я ведь помню Верховный совет 12 созыва, когда Лукашекно уже был Президентом, я имел возможность находиться в зале, слушать выступления Президента, когда он выступал перед ними, самих депутатов, они тогда еще не осознавали, что уже появился Президент, они по-прежнему считали, допустим, что Лукашенко как был депутатом, так им и остался. Немногие могли сразу это осознать, это произошло постепенно, потому что это было новое для нашего молодого государства. Вы правы, что те депутаты, которые остались от Верховного совета 12 созыва, конечно, они себя считали себя равными Президенту, хотя у них были уже абсолютно не те полномочия, ну и, конечно, отдельные из них не хотели с этим смириться. И искали всегда мало-мальскую зацепку, чтобы только можно было беспочвенно поспорить, доказать, отстоять свое я. Ну, кроме амбиций лично я за этим ничего не видел».
В первые полгода своего президентства Лукашенко, который практически не имел до этого опыта государственного управления, руководил страной вполне успешно. Его рейтинг был высок и стабилен. Назначенное Президентом правительство подготовило антикризисную программу. Но выправить экономику в короткие сроки невозможно.
Отголоски экономических проблем продолжали
сотрясать страну.
На этом бедственном экономическом фоне Верховный Совет 12-го созыва, перед окончанием своих полномочий принимает возмутительный с точки зрения избирателей Закон – народные избранники гарантируют себе после завершения депутатского срока большие зарплаты, жилищно-коммунальные, транспортные и медицинские льготы. Президент этот закон не подписывает.
Противоречия между Президентом и парламентом накаляются. В Верховном Совете по-прежнему сильны позиции националистических сил. Они подвергают сомнению стратегию Лукашенко. Это создает трудности для выполнения его предвыборной программы.
Михаил Сазонов, первый
заместитель главы Администрации Президента Республики Беларусь в1995-1996 годах: «В тот момент достаточно активно были, активно
в стране были и, скажем так, националистические проявления. Например, БНФ пользовался определенным влиянием, довольно активно работал. С их стороны
же ставились вопросы о том, что нам не нужно союз с Россией, категорически не нужен, нам нужно другой вектор избирать политики, нам не нужно экономическое сближение, и в первую очередь ставил вопрос о том, что хорошие взаимоотношения, тесные экономические взаимоотношения с Россией грозят потерей суверенитета для Беларуси».
Недавно победивший на выборах Лукашенко знал, что не в пример минскому политическому бомонду, в регионах его поддерживает население и местная власть.
Николай Войтенков, председатель Гомельского облисполкома в 1989-1994 годах:
«Ну, если БНФ при всей его, так сказать, национальной идее, двигал только в одном направлении, мы, представители с мест, говорили, что нужно не потерять контакт с Россией, нужно находить решения вопросов экономического сотрудничества с регионами России, с Россией, Украиной».
В этой ситуации он не видит иного способа, как вновь обратиться за помощью к народу.
Президент инициирует референдум, чтобы всенародным голосованием подтвердить правоту своих действий. Референдум назначен
в один день с выборами нового Верховного Совета- 14 мая 1995 года.
Ключевые темы референдума – не что иное, как
предмет споров Президента и пропрезидентских сил с националистическими силами в парламенте и в стране.
Это:
курс на сближение с Россией,
изменение государственной символики и очень важный вопрос -
о равноправии русского и белорусского языков.
Дело в том, что до весны 1995 года
государственным языком был только белорусский. Для республики, которая совсем недавно считалась
советской отличницей, -- это очень тяжелая и щепетильная тема
– добрая половина населения продолжала говорить на «великом и могучем» и противилась повсеместному внедрению одной лишь «матчыной мовы».
Вопрос о языке -- это еще и внешнеполитическая акция.
Возвращение русскому языку государственного статуса можно было рассматривать как
хороший дружеский знак союзной России.
Но самое главное все же состояло в том, что утвердив двуязычие, можно было избежать
дискриминации
и
раскола в обществе.
Василий Старжев, министр образования Республики Беларусь в 1994-2001 годах: «Трэба ісці ў канец 80-х-пачатак 90-х гадоў. Вось менавіта ў гэты час было прынята рашэнне спачатку Вярхоўным Саветам, а затым урадам, так званая праграма беларусізацыі, і вось яна прадугледжвала, што к 2000 году практычна ўсе школы будуць беларускамоўныя. Ну, калі гаварыць шчыра, па сутнасці, гэта то, што зараз адбываецца ў Латвіі. Было відавочна, што вось тое становішча, якое ужо было у 1992-94 годзе, калі пайшлі лісты аб тым, што нельга так с прымусам рабіць, што гэта зусім не на карысць беларускай мове, таму што, мова узнікла, як сродак аб'яднання людзей, як сродак аб'яднання намагання, а тут па сутнасці было, што беларуская мова - гэта сродак раз'яднання. Таму што узнікалі людзі двух тыпаў, двух сартоў. Тыя, якія размаўляюць і могуць размаўляць, і тыя, хто не размаўляе. Другія ужо лічіыліся дрэннымі людзьмі».
Владимир Сенько, министр иностранных дел Республики Беларусь в 1994-1997 годах: «Мне кажется, существование двух государственных языков – явление совершенно нормальное. Главная суть состоит не в этом, а, скорее, в том, как мы это реализуем на практике. И, разумеется, речь, прежде всего, об укреплении, утверждении нашего белорусского языка, какова здесь пропорция, каково соотношение, на каком языке говорит население в повседневной жизни, на каком языке говорят наши дети – это, прежде всего. Заставить сегодня 60-летнего человека говорить на нашем белорусском языке – это задача нереалистичная. А если бы мы предпринимали действия волевые в этом плане, то, конечно же, вызывали обратную реакцию. Это то, что определяет внутреннюю реакцию человека. Внутренняя реакция могла быть реакцией отторжения, что где-то во многих местах и происходило».
Александр Потупа, профессор, политолог, вице-президент Белорусского союза предпринимателей: «Они просто
не поняли того, что да, есть национально-этническое большинство, правильно, но языковое меньшинство, есть такие сочетания в мире, это не редкость, не уникальность, ничего здесь особенного не происходит. Австрия, пользующаяся, там немецким языком, не является каким-то жутким государством. А выступать с позиции жесткого одноязычия – это был просто вопрос удобства людей. Люди понимали, что им сделают жуткое неудобство. Вот все. Второй вопрос, откровенно говоря, это была не вполне добросовестная попытка, как бы группы людей сделать себе за счет этого огромного преимущества. Они владеют языком, будут иметь допуск к любым должностям, конечно, это огромные преимущества и в творческих, и в других процессах. Действие выстроить не так, что я пошел там, разгрузил платформу, и прошу прощения, издал книжку, так сказать на народной мове, гэта вельми добра. А так, что я захвачу государственные рычаги, я вам покажу, как например русские книжки издавать, или там газеты или еще там что-то».
В основе референдума, который инициировал в 1995 году Президент, лежала идеология. В конфликт вступили две модели, каждая из которых в будущем могла стать основой для формирования национальной идеи.
Лидия Ермошина, член Центральной избирательной комиссии Республики Беларусь в 1992-1996 годах: «Нужно было перейти от идеологии националистической, которую стали внедрять те силы, которые пришли к власти в 1990 году. Я имею в виду, прежде всего, партию БНФ и близкие к ней партии, которые играли заметную роль и влияние большое в Верховном Совете того 12 созыва. Именно под их руководством была принята символика белорусского государства, скажем так, весьма национальной ориентации, не имеющей ничего общего с мироощущением современных белорусов. Поскольку вопросы символики -- это вопросы очень серьезные, вопросы идеологии -- это вопросы народного выбора.
Наверное, очень мудро поступил Президент, когда он вынес их, вопросы символики, на референдум 1995 года».
В тот момент государственными символами являлись бело-красно-белый флаг и герб «Погоня». Они были утверждены в начале 90-х на волне обретения независимости. Но уже тогда многие замечали, что новые символы -
приняты не из уважения к истории, а
для того, чтобы резко откреститься от символики советской эпохи. Поспешность в выборе государственных символов вскоре стала очевидной. Герб Беларуси повторял герб Литвы. А флаг навевал воспоминания о временах фашистской оккупации.
«Честно сказать, ни для кого не секрет в Верховном Совете, как только бело-красно-белый принесли в здание ВС – я значок депутатский после этого ни разу не одел. Во-первых, не может быть символика и в Литве, и в Беларуси одинаковой, во-вторых, нельзя говорить, что массовое уважение людей будет у этой символики, если прислужники немцев ходили под этой символикой. Ясно, что для Беларуси это будет неприемлемо».
Вопросы об изменении государственной символики, о равноправии русского и белорусского языков должны были ослабить позиции националистически настроенных политиков. Но чтобы окончательно реализовать программу, поддержанную избирателями, президенту надо было
формально узаконить властное первенство.
Григорий Василевич,
член Конституционного суда Республики Беларусь
в 1994-1996 годах
: «Я предлагаю вспомнить ту тяжелую ситуацию, когда Президент, выступая в парламенте в 1995 году, ставил вопрос об экономической интеграции с
Россией, о государственности языка, ряд других вопросов, вынужден был глава государства убеждать депутатов, что они должны этот вопрос включить в повестку дня. Даже не желали включать эти вопросы в повестку дня. Ведь вносился и небольшой проект закона о внесении изменений в Конституцию, предлагался
Президентом. Небольшой закон с тем, чтобы по некоторым вопросам, по некоторым кадровым вопросам просто действительно обеспечить паритет Верховного Совета и
Президента. Этот проект закона даже не был рассмотрен, ведь право законодательной инициативы - это право субъекта внести предложения и обязанность парламента рассмотреть это предложение. Я не говорю о том, что обязательно надо принять это предложение. Но рассмотреть, и много месяцев эта конституционная норма просто игнорировалась».
На всенародное голосование были вынесены поправки в Конституцию, которые бы давали Президенту право распускать Верховный Совет, если парламент нарушит законодательство.
Михаил Подгайный, министр информации Республики Беларусь в 2001-2003 годах: «Дело в том, что был прописан механизм отставки Президента. Но не было противовеса, т.е. если парламент начинает принимать законодательство, которое исполнительная власть видит, что идет во вред этой исполнительной власти, и в конечном итоге может быть во вред народу Беларуси, т.е. такого противовеса не было заложена в ранней Конституции Беларуси. Поэтому было естественно, что противовес права парламента отстранять от власти Президента, было введено право Президента вносить предложение о роспуске парламента».
Националистические силы
ничего хорошего от референдума не ждали и сопротивлялись до последнего.
Небольшая группа депутатов от БНФ устроила в Овальном зале акцию протеста: усевшись у центральной трибуны, депутаты объявили голодовку. Государственная пресса называла это акцией бессилия. Представители конкурирующих партий усмотрели в
голодовке»политическую рекламу. Как раз приближались парламентские выборы, и многие депутаты рассчитывали продлить срок своих полномочий. Голодовка в Овальном зале, под объективами телекамер, была, конечно же, рассчитана на телезрителя.
Мечислав Гриб, председатель Верховного Совета Республики Беларусь 12 созыва в
1994-1995 годах: «Помню, 12 апреля 1995 года оппозиция стала выступать против референдума, референдум был против
символики, а это их детище, их предложение, оно было поддержанное. Для меня забастовка фракции БНФ, там не вся фракция бастовала, была крайне неожиданной. Когда мы пришли на заседание в зал заседания депутатов, вся трибуна окружена и сидят депутаты, и они объявили о своей голодовке.
Со мной этот вопрос никто не согласовывал, этот вопрос никто
уточнял, они считали, что этот вариант правильный. Хотели голодать, они могли голодать. Но не обязательно это было делать в Верховном Совете».
Референдум сорвать не удалось, и его результаты были весьма красноречивыми.
За придание русскому языку равного статуса с белорусским проголосовали – 83 %. Новые государственные символы поддержали 75 %. За экономическую интеграцию с Россией высказались 82 %. 76 % согласились с тем, что Президенту должно быть предоставлено право досрочно прекращать полномочия Верховного Совета
Владимир Сенько, министр иностранных дел Республики Беларусь в 1994-1997 годах: «Этот референдум, несомненно, имел важное внешнеполитическое значение. Это был ясный сигнал для России и, конечно же, для наших западноевропейских партнеров. Сигнал того, чего хочет наш народ, чего хотят белорусы. Они ясно выразили свою волю в этом плане».
Замена государственной атрибутики в масштабах страны – дело кропотливое, требующее времени.
Но флаг над
главными административными зданиями группа энтузиастов водрузила в тот же день, когда стали известны результаты
референдума.
Насколько понятными были итоги референдума, настолько же неожиданными оказались результаты выборов в парламент. Напомним, что для экономии средств референдум был совмещен с выборами депутатов в Верховный Совет 13 созыва. Уже к концу дня, когда проходило голосование, становится ясно, что выборы в парламент провалились. В 260 округах избрали только 19 депутатов.
Эксперты предполагают, что на результаты выборов наложил отпечаток референдум. Поддержав на референдуме предложения Президента, избиратели одновременно выразили свое негативное отношение к парламенту. Примечательно также, что в Верховный Совет не был избран ни один представитель Белорусского народного фронта.
Ольга Абрамова, политолог,
председатель белорусского объединения "ЯБЛОКО»
: «В отличие от примерно 40 депутатов в Верховном совете 12 созыва, которые так и назывались оппозицией БНФ, ни один из членов БНФ в новый состав не прошел. Я думаю, не в малой мере, это было связано с последствиями, в частности первого референдума, в ходе которого шла достаточно острая идеологическая борьба конкуренции идей, а с другой стороны, разъяснение государственных позиций об отношении к БНФ со стороны победившей администрации, со стороны исполнительной власти».
Владимир Подгол, кандидат философских наук, консультант избирательного штаба кандидата в президенты Республики Беларусь Зенона Позняка в 1994 году: «
Так працаваў адміністратыўны рэсурс. А ужо другі фактар, гэта ўспакаенне душ тых лідэра БНФ, якія мусілі перад выбарамі за некалькі год так адпахаць, так адпрацаваць, каб за іх галасавала 90%. І адміністрацыйны рэсурс мог бы збіць, скажем, 30%. Але ж там 60-70 набіралі супраць. Я паўтаруся, я там расказваў, што, па-першае, перад тым, як скончыць сваю працу у Вярхоуным Савеце 12 склікання, практычна ўсе, акрамя Антончыка, усе прадстаўнікі апазіцыі БНФ кінулі сваю працу і перайшлі на сталую працу ў парламент. Больш таго, калі скончыўся іх афіцыйны тэрмін знаходжання ў парламенце, яны працягвалі там быць, працаваць і г.д. Но гэта ужо было "дэ-юра", гэты было яшчэ дапушчальна, бо пакуль не абраны наступны Вярхоўны Савет, можна там працаваць, но ідзі і растлумач выбарцам, што твой тэрмін скончыўся, а ты сядзішь і на сталай працы атрымліваешь грошы у
Вярхоўным Савеце, у парламенце. Вось гэты другі маральны фактар, які знізіў рэйтынг дэпутатаў аппазіцыіі БНФ у Вярхоўным Савеце».
Поскольку новый состав парламента не был избран, складывалась действительно, курьезная ситуация
- Верховный Совет 12-го созыва, несмотря на окончание своих полномочий, продолжал заседать и принимать решения.
Александр Марыскин, начальник главного управления Администрации президента Республики Беларусь в 1995 году: «По большому счету, вот на сколько я помню, вот когда юридически, скажем так, должны были закончиться полномочия Верховного Совета 12-го созыва, Президент собрал тогда депутатов и с ними, ну, как говорится, официально попрощался. Это было, я уже не помню, то ли конец весны, то ли начало лета, ну, 10 лет все-таки прошло, 95-го года. Т.е. вопрос представлялся таким образом, что да, закончились полномочия, придут новые депутаты, начнет работать новый парламент. Новых депутатов не хватало, поэтому старый парламент, Верховный Совет 12-го созыва снова начал собираться, снова начал принимать законы, принимать какие-то свои решения и т.д».
Григорий Василевич,
член Конституционного суда Республики Беларусь
в 1994-1996 годах
: «Я думаю, что никто не торопился сдать свои полномочия. Это пребывание власти все более и более затягивалось. Хотя в марте 1994 года, не 1995
года, а 1994 следовало провести выборы в новый Верховный Совет. Затем в течение 1995 года как таковой продуктивной законотворческой работы со стороны Верховного Совета не было, и эту ношу вынужден был брать на себя Президент, в силу того, что на него были возложены основные обязанности по экономической, политической ситуации по обеспечению соответствующей ситуации».
Только через полгода – в декабре 1995-го года, с третьей попытки,
в Верховный Совет 13-го созыва было избрано еще 59
депутатов.
Это позволило признать новый парламент дееспособным. Председателем Верховного Совета был избран лидер Аграрной партии Семен Шарецкий
В 1996 году Семен Шарецкий сыграет не последнюю роль в очередном политическом кризисе. Разрешать этот кризис вновь придется при помощи референдума. Но об этом , пожалуй, самом сложном эпизоде в новейшей истории Беларуси – мы расскажем в следующем фильме.