На двадцать лет успешно заморозив отдельно взятую союзную республику, Лукашенко совершил настоящее чудо. Но даже чудо не бывает вечным. Надлом белорусской экономики – напоминание о том, что советское наследие уже проедено. Начинается опись заложенного имущества и выселение недоимщиков
Чудес не бывает. А непрерывных чудес - тем более. Напоминанием об этом стал обвал белорусской экономики, «совершенно неожиданный» для сторонников Лукашенко.
Между тем, «белорусское чудо» действительно было, и лучшее доказательство этого – то, что оно закончилось.
После распада Союза Белоруссия, как «сборочный цех» союзной экономики, по чисто географическим причинам осталась без источников устойчивой ренты: без нефти и газа (держащих на плаву Россию и Туркмению), без угля и стали ( Россия и Украина), без транзитных морских портов ( кормящих Прибалтику и Украину), без атомной энергетики (здорово поддержавшей ту же Литву, Украину и Армению) – но при этом с полным букетом последствий Чернобыля. При весьма скромном по европейским меркам почвенно-климатическом потенциале, позволявшем разве что самообеспечиваться продовольствием.
Не повезло Белоруссии и с мировыми трендами: стремительным ростом цен на энергоресурсы и не менее стремительным переносом перерабатывающей промышленности в «новые индустриальные страны» Юга и Юго-Востока с их условно-бесплатной рабочей силой.
Единственное, что осталось у белорусов при разделе советского наследства – машиностроительные мощности, которые удалось сохранить и загрузить благодаря работе на российские рынок.
Плюс – гениально задействованный Лукашенко идеологический потенциал, связанный с идеями славянского (точнее, просто русского) единства и идеей закрытого социального государства-крепости.
Надо сказать, что Лукашенко совершил настоящее чудо, на двадцать лет успешно заморозив отдельно взятую союзную республику и благодаря этому на долгие годы став кумиром российской оппозиции.
Скажем больше – настоящий корень популярности Лукашенко – его диаметральная противоположность Кремлю во всех проявлениях.
Лукашенко был анти-Ельциным, анти-Путиным, анти-Медведевым – что и делало его кумиром не столько белорусов, сколько россиян. Что, впрочем, не мешало поддерживать тесные отношения с Москвой и получать дотации через льготные поставки энергоносителей.
Тем не менее культ «батьки Лукашенко», был именно культом – культом, исключающим любые сомнения, любые попытки анализа, «проверки идеологии алгеброй». В то же время за пятнадцать лет Лукашенко просто не смог найти в России стратегических союзников с серьезной политической перспективой – только восторженных фанатов, второй десяток лет тасующих одну и ту же колоду персонажей. Но для политики, как и для футбола с хоккеем, мало фанатов – нужны и результативные игроки. Но в России их, похоже, не оказалось. Дело не только в интригах Кремля – дело в том, что на российском политическом поле нет альтернативы.
Зато каждый, кто видел хоть одно пятнышко на «солнце российских патриотов», или говорил о нем без бурного восторга, мгновенно становился врагом общества.
Бездумные поклонники Лукашенко не заметили даже такой «мелочи», как разворот Минска в сторону Европы ( вплоть до программы «Восточное партнерство» с Польшей во главе). Если белорусская государственность официально выводится из польско-литовской унии…
Неудивительно, что давно назревающая девальвация белорусской валюты стала для российских патриотов-«болельщиков» настоящим эмоциональным шоком.
Но, похоже, не поводом к размышлению: фанатеть на трибуне проще, чем результативно играть на политическом поле.
Пока шок нарастал, подоспел главный момент истины – обращение в МВФ за кредитом.
Между тем, надлом белорусской экономики достаточно закономерен. Про объективные причины мы уже сказали: отсутствие собственных ресурсов нефти, газа, угля, металла. Плюс – явно недостаточная для замкнутой экономики численность населения. Переход со внутренних на мировые цены энергоносителей – но он ударил не только по белорусам, но и по России с Украиной.
Безусловно, «замораживание» системы – тоже метод, но он ведет к накоплению противоречий, к отложенной катастрофе. Независимо от того, кто виноват, производственные мощности, двадцать лет (четыре пятилетки) кормившие страну, морально устарели и физически износились. На фоне фантастического наращивания аналогичных мощностей в Китае, выбивающих белорусов с внешних рынков. Итог – работа в убыток и на склад все большего числа предприятий и – девальвация.
Социальная политика? Да, обвальной приватизации и открытого расслоения как в России, удалось избежать. Точнее, отложить до «дня Д». Но во многом – за счет латентного нарастания коррупции и расслоения на «просто народ» и «более равных». Между тем, белорусские чиновники который год мечтают стать еврочиновниками, директорский корпус мечтает приватизировать вверенные им предприятия, исподволь подводя их под банкротство. И сегодня вожделенный «день Д» настал.
Но если девальвация была только надломом экономики, то обращение за кредитом в МВФ – это уже официальная безоговорочная капитуляция, тот самый «день Д». Потому что кредиты МВФ – связанные кредиты, выдаваемые под политические обязательства по изменению политического строя, экономики и образа жизни.
Стандартная программа МВФ - это приватизация экономики, радикальное сокращение социальных гарантий и программ, распродажа земли, льготный экономический режим для иностранного капитала, открытие границ для мигрантов – все то же самое, что для России, только быстрее и жестче.
Кредит МВФ – это уже не девальвация, это полное уничтожение всей белорусской модели руками белорусского руководства.
По ком же звонит колокол? По Лукашенко? Да нет, колокол звонит по наши души, господа россияне. Все факторы, вызвавшие белорусский дефолт, начиная с политики Кремля, работают и против России. Финансовый обвал в Белоруссии – не более чем напоминание о том, что с августа 1991 года прошло 20 лет бездарного проедания советского наследия. В том числе - пятнадцать лет пассивных ожиданий того, что «вот придет батька Лукашенко». Да нет, ребята, уже не придет. Целое поколение Лукашенко поддерживал свою страну на плаву, надеясь на победу разума в России. Но победа разума не состоялась. Лукашенко надеялся на приход президента Зюганова с премьером Маслюковым – но Зюганов предпочел надеяться на Лукашенко. А пока все надеялись, «русский Макнамара» Маслюков помер от старости, как и многие тысячи невостребованных специалистов мирового уровня. Надежда – хороший завтрак, но плохой ужин. Вот так и кормимся завтраками… пожизненно.
Капитуляция Лукашенко перед МВФ – напоминание о том, что наследие предков уже проедено, теперь и в Белоруссии. Начинается опись заложенного имущества и выселение недоимщиков. Во всесоюзном масштабе.
В конце концов, «план Розенберга» никто официально не отменял?
От редакции «СНД». Году в 1995 германские политологи дали крайне актуальный сегодня «разбор полетов» по уничтожению СССР. По их оценке, главным фактором необратимости разрушения СССР стало создание СНГ, усыпившее и разоружившее массу иллюзиями «интеграционных процессов», что и позволило Ельцину и его аналогом удержаться у власти в начале 90-х. По мнению немцев, открытый внутренний конфликт, возникни он не в конце 1993, а на год раньше, привел бы к падению Ельцина и воссоединению страны под руководством альтернативного Ельцину лидера.
Мы уж не говорим о ложных надеждах на ГКЧП, в нужный момент обезоруживших громадную массу противников Ельцина. Это к вопросу о том, во что нам обходятся надежды и иллюзии, лишающие воли к своевременному действию. Когда горло пересохнет от жажды, копать колодец уже поздно.
Чудес не бывает. А непрерывных чудес - тем более. Напоминанием об этом стал обвал белорусской экономики, «совершенно неожиданный» для сторонников Лукашенко.
Между тем, «белорусское чудо» действительно было, и лучшее доказательство этого – то, что оно закончилось.
После распада Союза Белоруссия, как «сборочный цех» союзной экономики, по чисто географическим причинам осталась без источников устойчивой ренты: без нефти и газа (держащих на плаву Россию и Туркмению), без угля и стали ( Россия и Украина), без транзитных морских портов ( кормящих Прибалтику и Украину), без атомной энергетики (здорово поддержавшей ту же Литву, Украину и Армению) – но при этом с полным букетом последствий Чернобыля. При весьма скромном по европейским меркам почвенно-климатическом потенциале, позволявшем разве что самообеспечиваться продовольствием.
Не повезло Белоруссии и с мировыми трендами: стремительным ростом цен на энергоресурсы и не менее стремительным переносом перерабатывающей промышленности в «новые индустриальные страны» Юга и Юго-Востока с их условно-бесплатной рабочей силой.
Единственное, что осталось у белорусов при разделе советского наследства – машиностроительные мощности, которые удалось сохранить и загрузить благодаря работе на российские рынок.
Плюс – гениально задействованный Лукашенко идеологический потенциал, связанный с идеями славянского (точнее, просто русского) единства и идеей закрытого социального государства-крепости.
Надо сказать, что Лукашенко совершил настоящее чудо, на двадцать лет успешно заморозив отдельно взятую союзную республику и благодаря этому на долгие годы став кумиром российской оппозиции.
Скажем больше – настоящий корень популярности Лукашенко – его диаметральная противоположность Кремлю во всех проявлениях.
Лукашенко был анти-Ельциным, анти-Путиным, анти-Медведевым – что и делало его кумиром не столько белорусов, сколько россиян. Что, впрочем, не мешало поддерживать тесные отношения с Москвой и получать дотации через льготные поставки энергоносителей.
Тем не менее культ «батьки Лукашенко», был именно культом – культом, исключающим любые сомнения, любые попытки анализа, «проверки идеологии алгеброй». В то же время за пятнадцать лет Лукашенко просто не смог найти в России стратегических союзников с серьезной политической перспективой – только восторженных фанатов, второй десяток лет тасующих одну и ту же колоду персонажей. Но для политики, как и для футбола с хоккеем, мало фанатов – нужны и результативные игроки. Но в России их, похоже, не оказалось. Дело не только в интригах Кремля – дело в том, что на российском политическом поле нет альтернативы.
Зато каждый, кто видел хоть одно пятнышко на «солнце российских патриотов», или говорил о нем без бурного восторга, мгновенно становился врагом общества.
Бездумные поклонники Лукашенко не заметили даже такой «мелочи», как разворот Минска в сторону Европы ( вплоть до программы «Восточное партнерство» с Польшей во главе). Если белорусская государственность официально выводится из польско-литовской унии…
Неудивительно, что давно назревающая девальвация белорусской валюты стала для российских патриотов-«болельщиков» настоящим эмоциональным шоком.
Но, похоже, не поводом к размышлению: фанатеть на трибуне проще, чем результативно играть на политическом поле.
Пока шок нарастал, подоспел главный момент истины – обращение в МВФ за кредитом.
Между тем, надлом белорусской экономики достаточно закономерен. Про объективные причины мы уже сказали: отсутствие собственных ресурсов нефти, газа, угля, металла. Плюс – явно недостаточная для замкнутой экономики численность населения. Переход со внутренних на мировые цены энергоносителей – но он ударил не только по белорусам, но и по России с Украиной.
Безусловно, «замораживание» системы – тоже метод, но он ведет к накоплению противоречий, к отложенной катастрофе. Независимо от того, кто виноват, производственные мощности, двадцать лет (четыре пятилетки) кормившие страну, морально устарели и физически износились. На фоне фантастического наращивания аналогичных мощностей в Китае, выбивающих белорусов с внешних рынков. Итог – работа в убыток и на склад все большего числа предприятий и – девальвация.
Социальная политика? Да, обвальной приватизации и открытого расслоения как в России, удалось избежать. Точнее, отложить до «дня Д». Но во многом – за счет латентного нарастания коррупции и расслоения на «просто народ» и «более равных». Между тем, белорусские чиновники который год мечтают стать еврочиновниками, директорский корпус мечтает приватизировать вверенные им предприятия, исподволь подводя их под банкротство. И сегодня вожделенный «день Д» настал.
Но если девальвация была только надломом экономики, то обращение за кредитом в МВФ – это уже официальная безоговорочная капитуляция, тот самый «день Д». Потому что кредиты МВФ – связанные кредиты, выдаваемые под политические обязательства по изменению политического строя, экономики и образа жизни.
Стандартная программа МВФ - это приватизация экономики, радикальное сокращение социальных гарантий и программ, распродажа земли, льготный экономический режим для иностранного капитала, открытие границ для мигрантов – все то же самое, что для России, только быстрее и жестче.
Кредит МВФ – это уже не девальвация, это полное уничтожение всей белорусской модели руками белорусского руководства.
По ком же звонит колокол? По Лукашенко? Да нет, колокол звонит по наши души, господа россияне. Все факторы, вызвавшие белорусский дефолт, начиная с политики Кремля, работают и против России. Финансовый обвал в Белоруссии – не более чем напоминание о том, что с августа 1991 года прошло 20 лет бездарного проедания советского наследия. В том числе - пятнадцать лет пассивных ожиданий того, что «вот придет батька Лукашенко». Да нет, ребята, уже не придет. Целое поколение Лукашенко поддерживал свою страну на плаву, надеясь на победу разума в России. Но победа разума не состоялась. Лукашенко надеялся на приход президента Зюганова с премьером Маслюковым – но Зюганов предпочел надеяться на Лукашенко. А пока все надеялись, «русский Макнамара» Маслюков помер от старости, как и многие тысячи невостребованных специалистов мирового уровня. Надежда – хороший завтрак, но плохой ужин. Вот так и кормимся завтраками… пожизненно.
Капитуляция Лукашенко перед МВФ – напоминание о том, что наследие предков уже проедено, теперь и в Белоруссии. Начинается опись заложенного имущества и выселение недоимщиков. Во всесоюзном масштабе.
В конце концов, «план Розенберга» никто официально не отменял?
От редакции «СНД». Году в 1995 германские политологи дали крайне актуальный сегодня «разбор полетов» по уничтожению СССР. По их оценке, главным фактором необратимости разрушения СССР стало создание СНГ, усыпившее и разоружившее массу иллюзиями «интеграционных процессов», что и позволило Ельцину и его аналогом удержаться у власти в начале 90-х. По мнению немцев, открытый внутренний конфликт, возникни он не в конце 1993, а на год раньше, привел бы к падению Ельцина и воссоединению страны под руководством альтернативного Ельцину лидера.
Мы уж не говорим о ложных надеждах на ГКЧП, в нужный момент обезоруживших громадную массу противников Ельцина. Это к вопросу о том, во что нам обходятся надежды и иллюзии, лишающие воли к своевременному действию. Когда горло пересохнет от жажды, копать колодец уже поздно.