«Не будем обольщаться, – отметил Президент Беларуси, отвечая на мой вопрос о коррупции на недавней пресс-конференции в Национальной библиотеке. – У нас это зло, коррупция, тоже есть». Но масштабы его не сопоставимы с другими странами. Возможно, здесь играет роль представление белорусов о традиционных ценностях, их исторически сложившийся менталитет. Но главное все же – жесткая, бескомпромиссная борьба. Кстати, Президент считает, что коррупция внесла немалую лепту в мировой финансовый кризис. Ведущие страны упустили эту составляющую нынешней общей беды.
Еще будучи депутатом Национального собрания в середине 90-х годов, Лукашенко возглавил парламентскую комиссию по борьбе с коррупцией. Так что проблему знает. В Белоруссии не ограничиваются порицаниями, увольнениями, условными сроками за коррупционные преступления, как это чаще всего бывает в России. Дела переквалифицируются в «мошенничество» или вообще не доходят до суда. В Белоруссии путь у чиновника, пойманного на взятке, один – в тюрьму.
На борьбу с мздоимством в Беларуси нацелены все спецслужбы, все люди в погонах, независимо от их ведомственной принадлежности. Как-то во время пресс-тура я разговорился в столовой с лейтенантом дорожной автоинспекции. Почему в Беларуси на дорогах не берут взяток, спросил я?
Это невозможно! Уверенно ответил молодой офицер. Люди приходят на службу в ДАИ (так называют здесь автоинспекцию), мотивированные на честную работу. Это молодые, хорошо образованные люди. Начальство не будет требовать от подчиненных «свой процент». И сама служба строго регламентирована. Исключает создание ситуаций, побуждающих к взятке. Да и очень велик риск попасться. В России, заметил мой собеседник, «человек в погонах всегда договорится с коллегой из другого ведомства». В Беларуси для каждого офицера дело чести выявить коррупционера. Он защищает от них общество!
А что касается высших чиновников, то сама обстановка в обществе не позволяет им развернуться в сторону личного обогащения. Президент Беларуси привел в качестве примера поразивший его эпизод во время поездки по одному из российских регионов. По словам А. Лукашенко, руководитель данного региона (фамилия не называлась), обращаясь к бывшему российскому Президенту и показывая широким жестом в окно автобуса, произносит: «А это вот моего сына, он занимается бизнесом…»
«Я сижу возле окна, смотрю, думаю: «Ничего себе!» Меня поразило – он запросто перед Президентом говорит, что его сын занимается бизнесом! Я так понял, что у вас это разрешено. А у нас это не разрешено!» Вот как считает белорусский Президент.
Как живется взяточникам в Беларуси
На пресс-конференции в Минске я спросил Президента: как в Беларуси борются с коррупцией и что из этого опыта могла бы позаимствовать Россия? И вот что ответил Александр Лукашенко.
Президент заметил, что люди, обладающие большой властью в одиночку, коррупционерами не становятся. Это обязательно группа, мафиозный клан. Лукашенко это хорошо знает еще со времени работы в антикоррупционной парламентской комиссии. Беспощадную борьбу с этим злом начали еще тогда. Это было тяжело. Многие хотели за счет экономической неразберихи быстро нажиться. И дело пошло, правда, не по тому пути, что в России.
Было видно по степени эмоций Президента, что тема коррупции задела его за живое. Он не раз возвращался к этой теме позже, заметив, в частности, что приватизация в России в 90-е годы, он назвал ее «прихватизация», – тоже узаконенная коррупция.
И как мздоимцы чувствуют себя в России
Посмотрим, что происходит в России. В нашей стране некоторые формы взяток фактически легализованы. Вокруг государственных контор, учреждений создаются посреднические структуры, и доступ к чиновнику для решения своего дела ты можешь получить, только воспользовавшись за немалую мзду их услугами. Это абсолютно легальный и безопасный бизнес. За эту взятку тебе даже дадут квитанцию.
Но не будем забывать, что коррупция – это не только откровенная взятка, но разворовывание бюджетных денег, продажа муниципальных и федеральных должностей. И не всегда за деньги в конверте. Расплачиваются за услуги недвижимостью, долями в предприятиях, акциями, турами за рубеж, устройством жены, сына на престижную работу и даже секс-услугами. Во всем мире взятку обычно берут за возможность нарушить закон, отступить от него. В России чиновник ждет мзду чаще всего именно за то, чтобы он поступил по закону.
В этом случае его и поймать труднее. Причем целые коллективы учреждений сделали взятку основным источником доходов. Считается, что такое «кормление от места» берет традицию со средних веков. И смотрят на это уже как на некую шалость, национальную традицию. Чиновники откровенно стали относиться к своей работе, как к бизнесу.
Во что же это обходится народу, государству? Во-первых, попранный престиж страны. По степени взяткоемкости Россия замыкает список из полутора сотен государств, расположившись между несколькими африканскими государствами, в компании Нигерии, Сьерра-Лионе, Гамбии, Того. И с каждым годом отодвигается в этом списке все дальше от своих цивилизованных партнеров. Зарубежные эксперты считают причинами – непрозрачность экономики, неразвитость институтов гражданского общества, наконец, зависимость прессы от региональных и федеральных чиновников. В условиях гласности коррупция не могла бы так развернуться. По открытости органов исполнительной власти мы также в конце мирового списка.
Без свободного рынка идей, который обеспечивает пресса, мы не победим коррупцию, заявил в связи со своей отставкой бывший советник Президента Андрей Илларионов. Эксперты подчитали, что независимость СМИ помогла бы, по крайней мере, на 40% сократить отставание от нормального для нашего ВВП уровня коррупции.
Российская власть признает, что угроза коррупции сейчас важнее любой другой. Она разлагает страну.
В. Путин вынужден был признать, выступая на Госсовете: ни одно действие предприниматель не может совершить без множества взяток.
Больше десятка лет в Государственной Думе пролежал без движения комплекс законов о борьбе с коррупцией. Депутаты откровенно его игнорировали. Россия задерживала ратификацию соответствующих антикоррупционных конвенций Организации Объединенных Наций и Совета Европы. Наконец, в конце прошлого года Президент Д. Медведев подписал часть законов.
Пока мало что изменилось. Новое законодательство в качестве самой «крутой» меры предусматривает периодическую отчетность чиновников о своих доходах и имуществе. Некоторые из высокопоставленных чиновников поспешили отчитаться досрочно. И страна посмеялась. У них нет никакого имущества. За годы работы зарплаты хватало только на еду. Да и серьезной ответственности за искажение этой отчетности не предусмотрено в законе. Нет системы проверки сведений. Семьдесят процентов граждан, опрошенных ВЦИОМом, не верят в эти меры.
А между тем ущерб для страны от коррупции эксперты оценивают в 400 млрд долларов. Цифра эта стремительно растет. Только в вооруженных силах за год ущерб от коррупции, по данным журнала «Союзное Государство», увеличился в 3,5 раза! Новый вид коррупции породил Единый государственный экзамен в школах. В нынешнем году ожидается, что в этой сфере на взятки будет потрачено 3 млрд долларов. Это данные Всероссийского фонда образования.
В этих условиях нам грешно не использовать опыт Беларуси, признанный во всем мире. В мае 2009 г. Генеральные прокуратуры Российской Федерации и Республики Беларусь подписали соглашение о совместной борьбе с коррупцией. Но очевидно, что этого мало. Нужны и единые меры для Союзного государства, антикоррупционные меры и законы, прежде всего, ужесточающие ответственность за то, что сейчас в России власти воспринимают, как «детские шалости». Вместе мы коррупцию победим!
Александр Рувинский
http://vreso.ru/vreso/detail.php?IBLOCK_ID=2&SECTION_ID=207&ID=1015
Еще будучи депутатом Национального собрания в середине 90-х годов, Лукашенко возглавил парламентскую комиссию по борьбе с коррупцией. Так что проблему знает. В Белоруссии не ограничиваются порицаниями, увольнениями, условными сроками за коррупционные преступления, как это чаще всего бывает в России. Дела переквалифицируются в «мошенничество» или вообще не доходят до суда. В Белоруссии путь у чиновника, пойманного на взятке, один – в тюрьму.
На борьбу с мздоимством в Беларуси нацелены все спецслужбы, все люди в погонах, независимо от их ведомственной принадлежности. Как-то во время пресс-тура я разговорился в столовой с лейтенантом дорожной автоинспекции. Почему в Беларуси на дорогах не берут взяток, спросил я?
Это невозможно! Уверенно ответил молодой офицер. Люди приходят на службу в ДАИ (так называют здесь автоинспекцию), мотивированные на честную работу. Это молодые, хорошо образованные люди. Начальство не будет требовать от подчиненных «свой процент». И сама служба строго регламентирована. Исключает создание ситуаций, побуждающих к взятке. Да и очень велик риск попасться. В России, заметил мой собеседник, «человек в погонах всегда договорится с коллегой из другого ведомства». В Беларуси для каждого офицера дело чести выявить коррупционера. Он защищает от них общество!
А что касается высших чиновников, то сама обстановка в обществе не позволяет им развернуться в сторону личного обогащения. Президент Беларуси привел в качестве примера поразивший его эпизод во время поездки по одному из российских регионов. По словам А. Лукашенко, руководитель данного региона (фамилия не называлась), обращаясь к бывшему российскому Президенту и показывая широким жестом в окно автобуса, произносит: «А это вот моего сына, он занимается бизнесом…»
«Я сижу возле окна, смотрю, думаю: «Ничего себе!» Меня поразило – он запросто перед Президентом говорит, что его сын занимается бизнесом! Я так понял, что у вас это разрешено. А у нас это не разрешено!» Вот как считает белорусский Президент.
Как живется взяточникам в Беларуси
На пресс-конференции в Минске я спросил Президента: как в Беларуси борются с коррупцией и что из этого опыта могла бы позаимствовать Россия? И вот что ответил Александр Лукашенко.
«Мне всегда сложно отвечать на подобный вопрос. Потому что не очень скромно, но я вынужден об этом сказать: для того чтобы не было коррупции, самое главное – ты должен быть не коррумпированным. Понимаете? Ты, премьер-министр, председатель Национального банка, первый вице-премьер, рядом еще один вице-премьер... Я не говорю, что на 100 процентов убежден, будто это «святые» люди. Но никто на них пальцем в народе не показал, что они жулики. А я лично сам контролирую данный процесс, потому что это часть моей предвыборной программы.
Короче, не будешь воровать ты – не будут воровать твои подчиненные, и так по вертикали. Поэтому всегда надо начинать с себя. И никакого прощения не должно быть. Никакого. Даже если это самый близкий человек тебе. Если становится известно завтра и разговоры пошли, что человек коррумпированный и «берет», то ты немедленно должен его убрать от себя. Он не должен занимать государственные посты.
Святое – если мы пришли к власти и договорились, что это должно быть честно. И людям пообещали. Ты должен железно это выполнить. А если ты сам миллиард имеешь где–то, то против какой коррупции ты будешь бороться? А если нет воли высшего руководства и нет этой борьбы жестокой, – коррупция непобедима. Кажется, элементарно. Но надо решить сначала эту проблему. И вы знаете, мы же славяне, и как только люди увидят вот этот сигнал, что прощения никому не будет, поверьте, это будет важнее любых законов, которые мы плодим десятками и сотнями. Хотя, конечно, у нас очень мощная антикоррупционная база. И потом, политик должен быть ответственным. Сказал людям, пообещал – делай.
Я не хочу, чтобы вы подумали, что вот тут святой перед вами сидит. Но я чужого ни у кого не взял, а государственное – тем более. Никогда! И когда Буш дважды объявлял, помните: «Счета заморозим, найдем и прочее». Я ему пишу письмо: «Господин Буш, все, что найдете, ваше». (Смех в зале.) Он ушел с поста, но ничего не нашел».
Короче, не будешь воровать ты – не будут воровать твои подчиненные, и так по вертикали. Поэтому всегда надо начинать с себя. И никакого прощения не должно быть. Никакого. Даже если это самый близкий человек тебе. Если становится известно завтра и разговоры пошли, что человек коррумпированный и «берет», то ты немедленно должен его убрать от себя. Он не должен занимать государственные посты.
Святое – если мы пришли к власти и договорились, что это должно быть честно. И людям пообещали. Ты должен железно это выполнить. А если ты сам миллиард имеешь где–то, то против какой коррупции ты будешь бороться? А если нет воли высшего руководства и нет этой борьбы жестокой, – коррупция непобедима. Кажется, элементарно. Но надо решить сначала эту проблему. И вы знаете, мы же славяне, и как только люди увидят вот этот сигнал, что прощения никому не будет, поверьте, это будет важнее любых законов, которые мы плодим десятками и сотнями. Хотя, конечно, у нас очень мощная антикоррупционная база. И потом, политик должен быть ответственным. Сказал людям, пообещал – делай.
Я не хочу, чтобы вы подумали, что вот тут святой перед вами сидит. Но я чужого ни у кого не взял, а государственное – тем более. Никогда! И когда Буш дважды объявлял, помните: «Счета заморозим, найдем и прочее». Я ему пишу письмо: «Господин Буш, все, что найдете, ваше». (Смех в зале.) Он ушел с поста, но ничего не нашел».
Президент заметил, что люди, обладающие большой властью в одиночку, коррупционерами не становятся. Это обязательно группа, мафиозный клан. Лукашенко это хорошо знает еще со времени работы в антикоррупционной парламентской комиссии. Беспощадную борьбу с этим злом начали еще тогда. Это было тяжело. Многие хотели за счет экономической неразберихи быстро нажиться. И дело пошло, правда, не по тому пути, что в России.
«Ну и вообще вы, наверное, немножко знаете, что как бы у нас ни было трудно с этим делом, и вы, наверное, согласны, что у нас не так, как даже в России. У нас как-то по-божески больше. Ну, мы не давим богатых людей. Я бизнесменам две вещи сказал: деньги вы свои должны заработать. Пусть у вас будут миллиарды, сколько угодно, никто вам мешать не будет, это ваши деньги, никто в ваш карман не полезет. И второе – есть политика, есть бизнес. Там свои правила, здесь свои правила. Перепутаете бизнес с политикой, придете с большими карманами, влезете в политику – будете по правилам политики жить.
Поэтому у нас нет такого, чтобы бизнесмен влез в политику или пытался что-то купить. Это чревато страшными последствиями – потеряешь все. Ты – бизнесмен, иди, работай, честно и открыто спонсируй, помогай по закону. Никто не тронет. Если только... Нет, я не говорю, что голову отвернем, просто в политике другие нравы и понятия. Так же? В бизнесе – свое. Или тем, или тем занимайся. У нас невозможно, чтобы купили должность или кресло депутата. Ну, невозможно, вы понимаете? У нас невозможно, чтобы человек был назначен за какую-то мзду. Мозги, талант, способности. Ну, может, там ты где-то проскочишь на какую-то должность... но потом все равно через месяц – два мы тебя вычислим... Никаких здесь сверхъестественных секретов я вам не открою. Ничего здесь выдающегося нет. Всё мы знаем, как надо делать. Но надо делать – вот главное.
Ну и дети, семья. Они, если ты государственный человек, должны возле тебя быть. Они не могут быть бизнесменами. Ну, представьте: у меня сын – бизнесмен. Ну, ясно, что был бы процветающим, так же? И не надо мне никому звонить и говорить, поддерживать. Фамилия сама за себя будет говорить. Никаких родственников близких в бизнесе быть не должно, а желательно, и дальних. Ни один человек у Президента Лукашенко – ни дети его, ни родные, близкие и дальние, – бизнесом не занимается. У нас вообще-то и нельзя это, а у вас можно».
Поэтому у нас нет такого, чтобы бизнесмен влез в политику или пытался что-то купить. Это чревато страшными последствиями – потеряешь все. Ты – бизнесмен, иди, работай, честно и открыто спонсируй, помогай по закону. Никто не тронет. Если только... Нет, я не говорю, что голову отвернем, просто в политике другие нравы и понятия. Так же? В бизнесе – свое. Или тем, или тем занимайся. У нас невозможно, чтобы купили должность или кресло депутата. Ну, невозможно, вы понимаете? У нас невозможно, чтобы человек был назначен за какую-то мзду. Мозги, талант, способности. Ну, может, там ты где-то проскочишь на какую-то должность... но потом все равно через месяц – два мы тебя вычислим... Никаких здесь сверхъестественных секретов я вам не открою. Ничего здесь выдающегося нет. Всё мы знаем, как надо делать. Но надо делать – вот главное.
Ну и дети, семья. Они, если ты государственный человек, должны возле тебя быть. Они не могут быть бизнесменами. Ну, представьте: у меня сын – бизнесмен. Ну, ясно, что был бы процветающим, так же? И не надо мне никому звонить и говорить, поддерживать. Фамилия сама за себя будет говорить. Никаких родственников близких в бизнесе быть не должно, а желательно, и дальних. Ни один человек у Президента Лукашенко – ни дети его, ни родные, близкие и дальние, – бизнесом не занимается. У нас вообще-то и нельзя это, а у вас можно».
Было видно по степени эмоций Президента, что тема коррупции задела его за живое. Он не раз возвращался к этой теме позже, заметив, в частности, что приватизация в России в 90-е годы, он назвал ее «прихватизация», – тоже узаконенная коррупция.
И как мздоимцы чувствуют себя в России
Посмотрим, что происходит в России. В нашей стране некоторые формы взяток фактически легализованы. Вокруг государственных контор, учреждений создаются посреднические структуры, и доступ к чиновнику для решения своего дела ты можешь получить, только воспользовавшись за немалую мзду их услугами. Это абсолютно легальный и безопасный бизнес. За эту взятку тебе даже дадут квитанцию.
Но не будем забывать, что коррупция – это не только откровенная взятка, но разворовывание бюджетных денег, продажа муниципальных и федеральных должностей. И не всегда за деньги в конверте. Расплачиваются за услуги недвижимостью, долями в предприятиях, акциями, турами за рубеж, устройством жены, сына на престижную работу и даже секс-услугами. Во всем мире взятку обычно берут за возможность нарушить закон, отступить от него. В России чиновник ждет мзду чаще всего именно за то, чтобы он поступил по закону.
В этом случае его и поймать труднее. Причем целые коллективы учреждений сделали взятку основным источником доходов. Считается, что такое «кормление от места» берет традицию со средних веков. И смотрят на это уже как на некую шалость, национальную традицию. Чиновники откровенно стали относиться к своей работе, как к бизнесу.
Во что же это обходится народу, государству? Во-первых, попранный престиж страны. По степени взяткоемкости Россия замыкает список из полутора сотен государств, расположившись между несколькими африканскими государствами, в компании Нигерии, Сьерра-Лионе, Гамбии, Того. И с каждым годом отодвигается в этом списке все дальше от своих цивилизованных партнеров. Зарубежные эксперты считают причинами – непрозрачность экономики, неразвитость институтов гражданского общества, наконец, зависимость прессы от региональных и федеральных чиновников. В условиях гласности коррупция не могла бы так развернуться. По открытости органов исполнительной власти мы также в конце мирового списка.
Без свободного рынка идей, который обеспечивает пресса, мы не победим коррупцию, заявил в связи со своей отставкой бывший советник Президента Андрей Илларионов. Эксперты подчитали, что независимость СМИ помогла бы, по крайней мере, на 40% сократить отставание от нормального для нашего ВВП уровня коррупции.
Российская власть признает, что угроза коррупции сейчас важнее любой другой. Она разлагает страну.
В. Путин вынужден был признать, выступая на Госсовете: ни одно действие предприниматель не может совершить без множества взяток.
Больше десятка лет в Государственной Думе пролежал без движения комплекс законов о борьбе с коррупцией. Депутаты откровенно его игнорировали. Россия задерживала ратификацию соответствующих антикоррупционных конвенций Организации Объединенных Наций и Совета Европы. Наконец, в конце прошлого года Президент Д. Медведев подписал часть законов.
Пока мало что изменилось. Новое законодательство в качестве самой «крутой» меры предусматривает периодическую отчетность чиновников о своих доходах и имуществе. Некоторые из высокопоставленных чиновников поспешили отчитаться досрочно. И страна посмеялась. У них нет никакого имущества. За годы работы зарплаты хватало только на еду. Да и серьезной ответственности за искажение этой отчетности не предусмотрено в законе. Нет системы проверки сведений. Семьдесят процентов граждан, опрошенных ВЦИОМом, не верят в эти меры.
А между тем ущерб для страны от коррупции эксперты оценивают в 400 млрд долларов. Цифра эта стремительно растет. Только в вооруженных силах за год ущерб от коррупции, по данным журнала «Союзное Государство», увеличился в 3,5 раза! Новый вид коррупции породил Единый государственный экзамен в школах. В нынешнем году ожидается, что в этой сфере на взятки будет потрачено 3 млрд долларов. Это данные Всероссийского фонда образования.
В этих условиях нам грешно не использовать опыт Беларуси, признанный во всем мире. В мае 2009 г. Генеральные прокуратуры Российской Федерации и Республики Беларусь подписали соглашение о совместной борьбе с коррупцией. Но очевидно, что этого мало. Нужны и единые меры для Союзного государства, антикоррупционные меры и законы, прежде всего, ужесточающие ответственность за то, что сейчас в России власти воспринимают, как «детские шалости». Вместе мы коррупцию победим!
Александр Рувинский
http://vreso.ru/vreso/detail.php?IBLOCK_ID=2&SECTION_ID=207&ID=1015