Гастарбайтеры проблемы страны не решают, утверждает экономист. Лишь создают новые!

Михаил Делягин, экономист.

Евгений Черных, «Комсомольская Правда»:

– Михаил Геннадьевич, позвольте вопрос ребром. Без мигрантов России сегодня не выжить! Если убрать гастарбайтеров из Москвы, кто улицы убирать будет? В мусоре утонем!

– А кто их 30 лет назад убирал?

– Дворники. С царских еще времен среди них было много московских татар, как сейчас – таджиков.

- Сами же сказали, что татары - московские, значит, не мигранты. Но большинство дворников были обычными москвичами. Подрабатывали с метлой и молодые специалисты, студенты, старшеклассники. Пусть не всегда, но обычно работа выполнялась. Помню: в начале девятого идешь в школу и, если снег не убран или только тропинка в нем протоптана, то все злятся и несут по всем кочкам начальство, а то и лично Леонида Ильича.

А вот насчет «необходимости трудовой миграции» – встречный вопрос: когда в стране началось сокращение собственно российской рабочей силы?

– Наверное, в 90-е годы. Когда Россия стала стремительно вымирать.

– Глубоко ошибаетесь! В ПРОШЛОМ году. Да, население в целом сокращалось с 90-х, ибо в силу либерально-демократических реформ пенсионеры умирали быстрее, а детей рождалось меньше. Но численность трудоспособного населения росла до 2008 года.

Никогда не скрывал очень критического отношения к Горбачеву и потому не устану повторять, что одно великое дело он сделал: благодаря «сухому закону» родилось целое поколение! Многие из этого поколения считают его предателем, – но их просто не было бы на свете, если бы родители в ту пору продолжали пить по-прежнему.

И это «поколение Горбачева» вступало в жизнь вплоть до прошлого года. Под истошный крик о нехватке работников численность родного трудоспособного населения росла без всяких мигрантов.

Так что рецепт от нехватки рабочих рук простой и к миграционной политике не относящийся: вы СВОЮ рабочую силу лечите, в том числе от алкоголизма, учите (а не делайте из нее высокопрофессиональных безработных), организуйте, чтобы они не под заборами валялись, а полезным делом занимались, и прививайте им нормальную трудовую мотивацию.

И тогда не то что потребности в мигрантах не будет, свою рабочую силу девать станет некуда.

Да, нам с вами и многим другим москвичам неприятно будет работать сантехником, дворником и даже токарем. Но для людей из депрессивных мест России это счастье. Они же пробиться не могут на рынки труда крупных городов, которым нужны. Как картошка из-под Москвы не может попасть на столичный рынок.

– На овощных рынках Москвы давно правят бал жители соседней солнечной страны.

– По тем же самым причинам и наши сварщики часто получить работу не могут.

Хотя, конечно, квалификация мигрантов выросла. Уже появились бригады вполне профессиональных сварщиков из Таджикистана.

– А родная «сварная» рабсила спивается!

– А вот не надо наших сограждан искусственно спаивать. У нас, как у народов Крайнего Севера, иммунитета к этому делу уже почти не осталось. Что улыбаетесь? Банальности говорю? Да, любому трезвому это самоочевидно. Вот только наше любимое некоторыми правительство на следующий год акциз на водку оставило на нынешнем уровне, а акциз на пиво повысило, хоть и не в три раза, как хотело, но в полтора. И дело не в сваре пивного и водочного лобби, а в том, что относительное удорожание пива переводит людей на водку и объективно означает их спаивание.

– Но, согласитесь, миграция - проблема мировая. Согласно свежему докладу ООН, мы на втором месте по мигрантам после США. Хоть в этом Америку догоняем!

– Это любимый тезис либералов. Мол, в Европе и США тоже с иммигрантами проблема, и если бы у нас ее не было, мы были бы недостаточно цивилизованны.

Логика нелепая, как обычно у либералов, но насаждается усиленно.

Да, в селах Франции уже в конце 90-х начали отменять народные праздники, отмечавшиеся еще с XIII-XIV веков. Потому что арабские отмороженные подростки стали нападать на веселящихся крестьян. Французская культура перестает существовать и потому, что вместо самозащиты французы отменяют праздник. Те же проблемы в Англии, в США, меньше всего в Италии.

– Там же мафия!

– Это крестьянская страна, она проблемы решает в рамках гражданского общества. У нас почему-то его считают совокупностью правозащитников с кактусоводами. А ведь не дай бог увидеть российское гражданское общество, бессмысленное и беспощадное. То же, вероятно, и в Италии, с поправкой на то, что итальянское государство интересы своего народа защищает.

А насчет того, что нам нужно обязательно иметь, помимо своих, и проблемы «цивилизованных стран», могу сказать: попав в стаю леммингов, не надо бросаться с ними с обрыва. Если рота идет к черту, вы можете идти не в ногу и даже в другую сторону и быть при этом правым.

Есть, безусловно, общемировые тенденции, порождающие миграцию. Прежде всего – разрыв в условиях творческого и нетворческого труда. Творческий ведет к огромному удовлетворению.

– К тому же он непыльный. Это вам не метлой махать во дворе рано поутру, по известному советскому анекдоту, сбивая с ритма жильцов в постелях.

– Труд скульптора, например, не пылен, но грязен. Различие в ином: не все могут заниматься творческим трудом, не всем есть место на этом рынке, но все хотят им заниматься и стараются подражать тем, кто им занят.

Развитым странам хватает денег спонсировать ту часть населения, которая нетворческим трудом заниматься не хочет, а творческим не может. Им дают приличные пособия по безработице. В итоге на нетворческий труд приходится брать мигрантов. Те просто в силу требуемого отличия трудовой мотивации – готовности к нетворческому труду – объективно представляют иную культуру.
 
С другой стороны все еще проще: глобализация предельно ужесточила конкуренцию, которая идет уже просто на уничтожение. Огромная часть мира лишена возможности нормального развития, а глобальная реклама показывает ей жизнь американских миллиардеров как нормальный потребительский стандарт.

– Или суперяхты и дворцы нашего Абрамовича!

– Возникает ощущение, что, если у вас нет домика в Болгарии, то вы уже как бы и не совсем человек.

И вы понимаете, что при сложившихся "правилах игры" ваши дети и даже внуки из нищеты не выпрыгнут. И это понимание, став массовым, создает огромное напряжение и порождает терроризм, который политкорректно именуют «международным». Хотя все знают, кто, кого и почему взрывает. Но более опасна миграция, которая буквально смывает Запад.

У миграции в Россию есть и специфические причины. После распада СССР руководство демократической России бросило на произвол судьбы постсоветское пространство. Тому, правда, не стоит обижаться: они и Россию бросили. Когда друзья из ближнего зарубежья интересуются политикой российской бюрократии в отношении их стран, я с горечью отвечаю, что эта бюрократия не выработала даже политику в отношении собственной страны!

Сегодня на постсоветском пространстве нет ни одного государства, способного к гармоничному самостоятельному развитию. Даже богатейшая Украина с ее квалифицированным населением не может существовать самостоятельно. Не найдет денег, чтобы долго покупать энергоносители по мировым ценам. И люди бегут от невыносимых условий жизни в относительно более обеспеченные регионы. Ориентируясь не только на уровень жизни, но и на культурную близость. По крайней мере, по-русски говорим!

Это главная причина миграции в Россию. Отовсюду, в том числе с Северного Кавказа. Там тоже гуманитарная катастрофа, и кризис придает ей новый импульс.

Идет миграция из Китая. Там безработных, по некоторым оценкам, вдвое больше населения России! Плюс деградация окружающей среды из-за перенаселения и то, что уже долго мальчиков там рождается намного больше, чем девочек. Вот они и бегут к нам.

Наиболее серьезную проблему миграция создает порчей рынка труда. Бизнес выбирает не российского рабочего, который хочет что-то реальное зарабатывать, а почти бесплатного мигранта.

Классический случай – Земфиру избили в супермаркете. Она, может, вела себя неправильно, но это не повод вступать в драку, да еще мужчине. Продавца, если я верно помню, мгновенно уволили. Если он был прав, что его выкидывать-то? У него тоже есть достоинство, его надо уважать. Но мигрант для работодателя часто – не человек, а расходный материал. Таких еще миллион на улице!

В результате местные рабочие оказываются без заработка и начинают спиваться. Тут же им, усугубляя ситуацию, всякие подрабинеки начинают внушать, что они бездельники, тунеядцы и скоты, потому что не хотят работать на тех условиях, на которые согласны трудолюбивые мигранты. Мы уже лет пять слышим в Москве громкие и авторитетные голоса, что русские не способны работать в торговле, а последнее время – что русские вообще уже не способны работать. Понимаем, что это бред, но терпим. Потому что защита собственного достоинства русского легко оформляется по 282-й «русской» статье.

В Москве запущен миф, что русские не способны торговать!
Вся надежда на заезжих продавцов.

Напомню: в Тверской области, которая была выбрана в качестве одного из полигонов, по сути дела, неконтролируемой миграции, задолго до Кондопоги и Сальска доходило до столкновений. Местные жители порой просто выгоняли мигрантов, согласных на любую работу.

На рынке труда в России идет этническая чистка, как на Северном Кавказе, стихийно осуществляемая мигрантами и, вероятно, не всегда стихийно – их объединениями. Мы видим монополизацию целого ряда рынков по этническому принципу, которая бьет и по повседневной жизни, и по нервам, и по восприятию окружающих. Не только в самых примитивных сферах типа торговли. Как можно понять, у нас есть целые нефтяные компании, строительные, в сфере пищевой и алкогольной промышленности, куда человеку «не той» национальности попасть сложно. А если и попадет, то будет себя чувствовать неуютно. Это реальная проблема сегодняшней России.

В Москве довольно много вакансий менеджеров среднего звена – почти треть их числа. Но эти вакансии дает этнический бизнес: китайская торговля и вьетнамские швейные цеха. Русских туда не берут.

– А нам и правительству страны докладывают про огромные цифры вакансий, но, мол, люди туда сами не идут. Заелись.

– Происходит резкое ограничение возможностей повышения общественного статуса, так называемых «социальных лифтов». Возможность сделать карьеру у нас и так заморожена, но этнический бизнес создает этому дополнительные ограничения.

Наконец, общество на глазах дичает. Бесправные мигранты, живущие в нечеловеческих условиях – почти рабы. Мы в XXI веке живем даже не в феодальном, а в рабовладельческом обществе, и наше молчаливое согласие с этим на нас влияет: мы морально перерождаемся.

Хотя быстрее нас перерождается система общественного устройства: она уже клановая. Еще лет 10 назад клановость казалась чем-то странным, а сейчас это норма. Во время моей учебы слово «сынок» было тягчайшим оскорблением, а ныне в некоторых местах других почти что и нет.

Напомню, что дестабилизация Чечено-Ингушской АССР началась с того, что в августе 1991 года и.о. председателя Верховного Совета России Хасбулатов решил в ней «по дружбе» проблему нехватки наличности. Вся страна захлебывалась от нехватки наличных денег, а в Чечено-Ингушетии их стало «по потребности». Эти наличные позволили теневому национальному капиталу формироваться быстрее, чем в других регионах. Из этого финансового «инкубатора» чеченский сепаратизм и вырос.

Мало того, что падает профессионализм и негде работать, потому что «зеленый свет» включен родственникам и знакомым: из России вымывается наиболее цивилизованный слой общества, и так очень тонкий. Раньше «русскоязычные» бежали с Северного Кавказа в Москву, а теперь – за границу. Знаю людей, которые уехали даже из Москвы: лучше быть чужими за границей, чем чужими, в том числе в культурном, этническом, цивилизационном плане, в родной столице.

Миграция способствует примитивизации производства. Бизнес в гробу видал инновации и смеется до колик, когда слышит разговоры про них, даже президентские. Зачем? Ему это не нужно – он десяток таджиков пригонит, и те все сделают.

Это убивает наше будущее.

Следующая проблема – технологическая безопасность. Современные технологии применяют люди, которые порой даже инструкцию прочитать не могут. Уже были аварии. В Москве есть дома-новостройки, которые пошли трещинами, а в них переселяют людей. Не потому, что на стройке много украли. Строители были неквалифицированные.

– На днях побывал в новой московской больнице, оборудованной по последнему слову техники. Над кроватями больных - пульт экстренного вызова медсестер. Врач долго пытался привести систему в действие – увы... Он горько пошутил: «Система европейская, монтаж – Узбекистан.»

– Есть мигранты-машинисты поездов, а это тяжелая работа и ответственность за жизни людей. В конце концов, одна из версий техногенной катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС – некачественный ремонт, который не совсем понятно кто делал.

Многие проблемы широко обсуждаются: коррупция, отток капиталов, неуплата налогов, криминализация бизнеса. Причем неуплата налогов влияет и на представителей легального бизнеса: сталкиваясь с конкуренцией нелегальных мигрантов, они вынуждены или тоже не платить налоги, или уходить с рынка. Правда, экономическая ситуация такова, что люди и так перестают платить налоги, но это дополнительный фактор. Серьезная опасность и в том, что этнический бизнес часто скрыт от государства.

– История с «Черкизоном» в Москве чего стоит!

– «Черкизон» – семечки! За ним было кому присматривать. Специалисты говорят о 4 неофициальных китайских банках в одной Москве. Столько же якобы в Приморье. Фигурирует Иркутск... Но сколько их всего в России, не знает никто. Эти банки действуют по своим, неизвестным нам правилам. И нельзя спрогнозировать не только экономическое, но и политическое их поведение. Напомню, японская интервенция 1918 года во Владивостоке вызвана была не столько тем, что японцы так уж ненавидели партию большевиков.

– Но они же хотели задушить молодую советскую республику, как писал товарищ Ленин!

– И лично товарища Ленина тоже! Просто большевики там оперлись на могущественные китайские триады. И когда японцы увидели, что их вечный конкурент и этнический враг берет власть в соседнем Владивостоке, они не стерпели.

– И высадили десант.

- Большевикам было, что называется, в чужом пиру похмелье. А сам Владивосток по составу населения перестал быть в значительной степени китайским городом. Как это случилось – и японцы, и китайцы, и наши тактично умалчивают до сих пор.

От нелегальных экономических структур до серьезных политических катаклизмов один маленький шаг, особенно в условиях кризиса.

Пора понять: мы должны решать свои проблемы сами. Миграция никаких проблем России не решит – только создаст нам новые. И уже создает. Прошу понять: как бы плохо мы по разным причинам ни относились к мигрантам, они здесь не от хорошей жизни. Они люди и тоже хотят жить. Они приехали, а часто – бежали к нам из зон настоящих гуманитарных катастроф. Сегодня нормальная еда в Таджикистане – пресная лепешка на весь день и спитой чай. Хотя это Таджикистан: протяни руку – и в нее упадет фрукт. – На днях пришло сообщение, что от голода едва не умер самый высокий человек Киргизии Женишбек Райимбаев. От сильного истощения ноги отнялись у великана ростом 2 метра 32 сантиметра. Долгое время он питался только хлебом и чаем. Родители тоже голодают. Великана чудом спасли.

Бежавшие в Россию пережили чудовищные трагедии. Но и мы переживаем трагедию. В 2007 году иностранцы совершали в 3,1 раза больше преступлений, чем против них, в 2008 году – уже в 3,5 раза, а в январе-августе 2009 года разрыв вырос до 4 раз. Это статистика. Реальный разрыв выше: ведь преступления против иностранцев регистрируются по заявлению, а для выяснения, что преступник – иностранец, преступление надо еще раскрыть. И далеко не всегда это получается.

– А на всех углах кричат о русском фашизме.

– Моральный облик многих так называемых «правозащитников», которые в условиях этой чудовищной тенденции несут нам бред про «русский фашизм» и оголтело требуют «толерантности», которая зачастую трактуется как запрет на всякую самозащиту, обсуждать не будем. Он давно всем известен.

Про «русский фашизм» твердят пропагандисты, которым нужно отбить у народа способность бороться за свои права. И верящие, что русские – быдло. Есть ведь такая профессия – Родину не любить. Один диссидент со стажем, Подрабинек, недавно дописался до того, что все представители старшего поколения, кто с ним не согласен – «вертухаи» и «служители зла». А согласным нужно быть в том, что «подлинные герои нашей страны» – не советские солдаты, сражавшиеся с фашизмом, а те, кто на стороне фашизма воевал против нас. И вообще все, кто боролся с нашей страной, включая басмачей и бандитов, во время войны орудовавших в горах Чечни. В этот же список он включил и всех диссидентов, но не уверен, что те с ним согласны.

Написал он откровенно, искренне, убедительно. Читая его, я ощутил, что чувствовали евреи, слушая Гитлера. Сейчас либеральная общественность собирает в Интернете подписи в его защиту.

– А чего удивляться? Вы-то, Михаил Геннадьевич, должны знать, что фашизм и либерализм во многом сходятся.

– Главное, они сходятся в отношении к нашему народу. Но вернемся к статистике. Рост превышения числа преступлений, совершенных иностранцами, над числом преступлений, совершенных против них, объективен.

В кризис мигранты теряют работу – и более заметная, чем обычно, их часть выходит на большую дорогу. И это уже наша трагедия: они совершают преступления против нас.

Да, доля преступлений, совершаемых иностранцами, невелика, – но это более 50 тысяч в год. И это число будет расти, – а многие преступления остаются неизвестными.

Другая проблема – разрушение миграцией этнокультурного баланса России. Впрочем, это лишь часть проблемы, о которой нам в родной стране разрешено говорить. Ведь этнокультурный баланс рушится не только жителями Таджикистана и Китая, но и потому, что в традиционно населенные русскими регионы приезжают выходцы из Северного Кавказа, а в некоторые – из других национальных республик. Во многих из них идет выдавливание русских, тихая этническая чистка, которую власти замалчивают.


Пора признать: Северный Кавказ сегодня отличается от советского и даже царского времени. Прошла его дерусификация, изменилась культура. В Чечне 90-х, вероятно, можно говорить о геноциде или этнической чистке - пусть юристы уточняют. Но даже в Дагестане при Советской власти русские составляли 7,3% населения, к 2002 году их осталось 4.7%, а сейчас, вероятно, еще меньше. В других республиках ситуация схожая. Она усугублена экономическим кризисом, который в условиях аграрной перенаселенности, агрессивности и безысходности порождает бандитизм. Во многих местах на Кавказе жители по ночам буквально занимают в своих домах круговую оборону.

В этих условиях русские становятся, как в Чечне, лакомой добычей бандитов. У нас нет обычая кровной мести, и государства де-факто тоже нет, – значит, за нас никто не будет мстить. Другие причины уязвимости русских – слабая самоорганизация, миролюбие, законопослушность.

И политика государства. Дагестанские ополченцы, в 1999 году с оружием в руках защищавшие свои дома от чеченских бандитов, признаны героями.

– На днях эту дату отметили на самом высоком уровне.

– А теперь представьте русских, которые попытались бы защищать себя в аналогичных условиях. Скорее всего, их бы посадили в тюрьму за терроризм, разжигание межнациональной розни и как минимум – за нелегальное хранение оружия.

– С обвинением в терроризме русских ополченцев, возможно, вы и перегнули, Михаил Геннадьевич! С разжиганием межнациональной розни согласен, такую статью точно схлопотали бы тамбовские крестьяне, вздумай они защищать свои дома и семьи от заезжих бандитов. Ну, а уж за оружие получили бы на всю катушку! За берданку царских времен. Про автоматы и заикнуться боюсь! У нас ведь даже за патроны, чаще подброшенные известно кем, народ сажают на несколько лет. И бомжей и мэров. Типа волгоградского градоначальника. Бывшего, разумеется. Хотя страна-то официально одна, что Тамбов, Волгоград, что Дагестан.

– Официально одна. А на деле чеченские участники бандформирований амнистированы, а российские офицеры, несмотря на откровенную нелепость и бездоказательность обвинений, осуждены на тюремное заключение. И вот этому Северному Кавказу, откуда изгнаны или выдавлены представители нашего и других некоренных для него народов, мы сегодня, по сути, платим дань, как когда-то Золотой Орде. Эти деньги называются красиво – трансферы, субсидии, инвестиции. Но государство, как можно понять, не контролирует их использование, и это больше напоминает выплату дани.

Только по одному направлению – «финансовая помощь на выравнивание бюджетной обеспеченности» – Северный Кавказ в 2009 году получит 71,8 млрд.руб. В том числе Адыгея – более 4 млрд., Дагестан – более 31 млрд., Ингушетия – 7 млрд., Карачаево-Черкесия и Северная Осетия – по 4,6 млрд., Чечня – почти 13 млрд.руб..

Бюджет Дагестана в 2006 году состоял из помощи федерального центра на 76.4%, в 2007-м – на 78,4%, в 2008-м – на 72%. А в начале 2000-х – около 90%!

Россия платит этим регионам, а взамен не получает даже безопасности. И смена этнокультурного баланса, повторяю, происходит не только из-за иностранцев, но и из-за граждан России, ставшими за постсоветское время носителями иной культуры. Не таджики в центре Москвы стреляют на свадьбах, не таджики, будучи сотрудниками милиции, стреляют в не понравившегося им водителя троллейбуса.

– И не таджики, думаю, расстреляли из тех же автоматов в Москве главу Хасавюртовского района! Целую бойню устроили на мирной улице столицы. Н-да! Спокойненько возят с собой по Москве целые арсеналы из автоматов, не боятся ГАИ, милиции. Дожили!

– Говоря об иностранцах, мигрантах, мы обсуждаем лишь часть проблемы. Ведь все, относящееся к незаконным мигрантам из, условно, Таджикистана, относится и к гражданам России, которые законно приезжают из некоторых регионов.

В России достоверного учета числа мигрантов нет: основная их часть нелегальна, и никто не хочет своими подсчетами упрекать государство в неэффективности. Яркий пример – оценка числа приезжих из Грузии. До начала безумной антигрузинской кампании 2006 года говорили, что их буквально 100 тысяч на всю Россию. Но в ходе той кампании показатели менее 1 млн. грузин не назывались. Есть оценки, по которым население Москвы составляет примерно 14 млн. человек, из них 1 млн. азербайджанцев. Наиболее острая проблема миграции – межнациональная напряженность, вызванная в первую очередь этнической преступностью.

Культура определяет все сферы жизни человека, в том числе криминальную. Именно поэтому в США в ФБР есть отделы, специализирующиеся на видах этнической преступности.

В России еще недавно утверждалось, что преступник не имеет национальности. Если я, допустим, делаю что-то противозаконное, то немедленно становлюсь этаким инкубаторским цыпленком, без мамы, без папы и, соответственно, без национальности. Преступник ее ведь не имеет! А любое упоминание об этнической преступности есть «фашизм», желательно «русский».

В результате государство, если и хочет, не может учитывать этническую специфику преступности, что означает ее безнаказанность.

Не стоит забывать, что одна из причин войны в Чечне в ноябре 1994 года заключалась в большом влиянии организованной чеченской и, возможно, некоторой иной преступности в Москве. Похоже, тогда стоял вопрос о власти – «кто кого».

Наглядная безнаказанность этнической преступности создает напряженность в межнациональных отношениях. А ведь, помимо самих преступников, есть еще массы людей соответствующей культуры, которые им подражают. Когда многие молодые люди начинают понимать, что их соплеменникам все сойдет с рук, потому что их «отмажут» – они начинают творить все, что хотят, без ограничений. И ведь «отмазывают».

Вторая проблема - коррумпированность власти. Похоже, в ряде городов часть правоохранительных органов просто на корню скуплена этническими кланами. Это означает высокую степень безнаказанности уже и мелкой этнической преступности, что также «обостряет дружбу народов». Не секрет ведь, что отношение к взятке в разных культурах разное. Для нас это нечто предосудительное, а есть культуры, где это почти народный обычай, и моральный барьер, который нужно преодолеть, чтобы дать или взять взятку, существенно ниже.

Интересно читать сообщения про московских милиционеров – чуть не половина фамилий иностранного и уж, во всяком случае, не славянского происхождения.

Это было бы здорово, это был бы интернационализм, если бы не клановость, кумовство и другие замечательные явления.

– А результат – нашумевшая история ментов из Митино! Арестовали коллегу с неславянской фамилией, имевшего к тому же, говорят, высокого покровителя, и сами загремели за решетку .

– Наша бюрократия позитивно относится к миграции, даже нелегальной. Ведь откуда все эти бесконечные вопли, что преступность не имеет национальности, что мигрант всегда хороший, что таджик обязательно трудолюбив, а русский обязательно ленится? Так говорят не только либералы, которые во все это верят.

Это базовая установка, исходящая из того, что чиновнику нужен раб. Ему не нужен свободный человек, который думает, что у него есть какие-то права. Вот вы, Евгений, так думаете, – а может, и Конституцию читали?

– Читал, не скрою.

– И напрасно: это делает Вас неконкурентоспособным. Ведь человек, бежавший сюда от голода или войны, понимает: он никто и звать его никак. И согласен на любые условия. Так, дворники-мигранты часто получают менее половины денег, которые на них списываются, – но понимают: если будут требовать, сколько положено, на их место возьмут другого, даже москвича. А жулик-бюрократ, который это организует, доволен. Он имеет фантастический приработок. Вот вам симбиоз коррупции и миграции, порождающий русофобию.

– Свой хороший приработок имеют и контролирующие органы. Создается порой впечатление, что задача милиции – не преступников ловить, а документы мигрантов проверять.

– Массовая миграция, помимо прочего, создает проблему образа жизни. Был вопиющий пример, когда в центре Москвы в детской песочнице резали барана в религиозный праздник. Представьте состояние малышей, на чьих глазах убивают барана: кровь течет ручьями, его тут же вспарывают, свежуют и все остальное.

– Но для резавших это в порядке вещей!

– Да. И это, похоже, делали люди, которые не знали, что здесь так нельзя. А может, не знали, что нужно адаптироваться.

Больше они так не делали: видно что-то поняли. Но дети получили психическую травму, и непонятно, как она выстрелит через 20 лет. Возможно, они станут милиционерами евсюковыми или бандитами, которые будут убивать всех подряд, или маньяками.

Солидарность мигрантов выше, чем у горожан, и этническая клановость сильнее городской разрозненности. Что ведет, выражаясь современным языком, к неконкурентоспособности коренных жителей городов. В Москве доходит до формирования, по сути дела, этнических школ. Есть ситуации, когда учительница в школе люто ненавидит всех русских, но, поскольку принадлежит к другой национальности, то права она, а все остальные не правы. Еще более распространенная ситуация: учителя уже криком кричат, не могут общаться с приезжими учениками. Те знают, что им все позволено. В том числе и в отношении преподавателей. Ведь за ними диаспора, а русские - быдло!

А возьмем высшую школу. Руководители вузов рассказывают о выпускниках с Северного Кавказа, которые в своих школах по результатам ЕГЭ получили 90 баллов из 100, но не способны написать даже заявление о приеме в институт (для справки: я, хотя и без подготовки, набрал 71 балл).

– Вы, доктор экономических наук, автор многих статей, книг.

– И далеко не из каждого вуза этих «отличников» потом отчислят за академическую неуспеваемость. Где-то они преподавателей купят, где-то пообещают зарезать.

Идет варваризация, архаизация нашего общества. При сохранении сегодняшней политики государства желающим жить в России, в соответствии с российским образом жизни, возможно, придется бежать в Белоруссию.

– Что делать государству?

– Нам нужна миграционная политика не по французскому образцу – мол, дадим им пособия, чтобы они от нас отвязались и устроили массовые беспорядки не сейчас, а через 10 лет, а по шведскому. Когда человек приезжал, ему давали место для жизни, максимально удаленное от всех соплеменников. В результате мигрант варился в шведской среде, его дети общались со шведами и по культуре становились шведами.

Не надо стесняться квотировать миграцию в России по этно-культурному принципу. Так делает большинство развитых стран. Китайцев в США начали пускать только в 20-е годы прошлого века. Австралия – другой «плавильный котел» планеты – была закрыта для неевропейцев до начала 70-х.

Необходимо размывание диаспор. Государство относится к ним, как неумный офицер к дедовщине: мол, раз они позволяют решать мелкие проблемы, пускай сохраняются. А ведь диаспора – объективное препятствие интеграции. Какими бы хорошими ни были их руководители, они понимают, что нужны, только пока мигранты не могут интегрироваться в обществе сами.

И, главное, необходима нормализация жизни на постсоветском пространстве. Если в Таджикистане жить нельзя, а в Москве можно, люди все равно побегут сюда.

– Как мексиканцы бегут в Штаты. Несмотря на все границы, полицию и даже «стену Буша». У нас мало кто знает, что главный демократ планеты Буш в 21 веке вдоль границы с Мексикой строил стену в 1125 км от нелегалов. Бюджет – $3.5 млрд. Вдобавок к самой стене современные средства слежения, включая космические, беспилотники. Не достроил.

– Мы этот метод знаем лучше всех. Построили стену в Восточной Германии, и что это остановило? Кому помогло? Вокруг Чечни ров выкапывали – и где тот ров? Это не работает.

Работает нормализация условий жизни. Конечно, кормить их просто так не надо. Советский Союз уже выкормил лютую ненависть к России. Замечательную сбалансированную политику показывает сейчас Китай в Африке, взяв лучшее, что было в советской политике. Он развивает инфраструктуру и зарабатывает на этом. Если китайцы могут это делать в Африке, почему мы не можем в Средней Азии и в Закавказье?

– Простите за глупый вопрос, а у нас есть сейчас министерство национальностей? Типа как в сытой и благополучной Австралии?

– Есть Агентство по взаимодействию с соотечественниками. Но это агентство, а не министерство, оно по статусу не вырабатывает политику, а лишь оказывает государственные услуги. Есть соответствующий департамент в МИДе. Но МИД – исполнительская структура, а не стратегическая. И реально у нас национальную политику никто, даже Совет Безопасности, не вырабатывает.

– То есть все пущено на самотек?

– Я же говорил страшные слова: стихийная этническая чистка на территории России. За то, что происходило и происходит с русскими на Северном Кавказе, если бы у нас не было ядерных ракет, юридически нас могли бы бомбить. Ведь за этнические чистки разбомбили Югославию.

– Даже если бы и ракет не было, бомбить Россию не станут за эти чистки.

– Согласен. За русских Запад заступаться не будет. Будет заступаться за тех, кто изгоняет русских. Но юридически попустительство идущей, как можно понять, чистке – преступление, за которое мы можем быть наказаны беспощадно.

За преступления против русского населения. И никто не сможет сказать, что мы не виноваты.

То же происходит с пенсионерами и с другими «социально незащищенными» категориями. Все это нужно исправлять как можно быстрее.

– Давайте вернемся к тому, что надо делать.

– У государства есть деньги на реализацию любых проектов. Международные резервы – более 410 млрд.долларов! Таких денег у Советского Союза не было никогда. Они могут служить России, а не спекулянтам, на благо которых в прошлый виток кризиса было выброшено четверть триллиона долларов.

Меры просты: поддержка материнства и детства, нормальные пособия на ребенка, решение жилищного вопроса. В стране, где 85% населения бедно (не может купить с получки сложную бытовую технику), а 15% из них являются нищими (не хватает денег на покупку еды), решение жилищного вопроса – это бесплатное решение. В нищей Украине пособие на рождение ребенка 1000 долларов. Решение этой проблемы позволит быстро получить дополнительного ребенка на среднюю семью (так как из-за бедности россияне в среднем имеют 1,5 ребенка, а хотят 2,5), а это не менее 20 миллионов человек дополнительно.

Есть норма: государство должно тратить на поддержку семьи 2,3-2,5% ВВП. В СССР это выполнялось, в кошмарные 90-е годы тратилось в среднем 2,1% ВВП, а в «тучные» 2000-е годы – менее 1%.

Чтобы покончить со сверхсмертностью, людям надо вернуть смысл жизни.

В переводе на русский – создавать в ходе модернизации стабильные привлекательные рабочие места.

Необходимо полное равенство прав мигрантов с местными рабочими (что исключит возможность занижения зарплат), резкое снижение квот на их привлечение, а на время кризиса – приглашение лишь уникальных специалистов.

Задача быстрого увеличения рабочих рук решается повышением качества имеющейся рабочей силы за счет ее лечения, в том числе от алкоголизма, обучения и организации.

А неинтегрируемую и лишнюю для нашего рынка труда часть нелегальных мигрантов надо высылать. И не за счет добросовестных налогоплательщиков, как сейчас, а за их счет. Ведь нелегальная миграция, нелегальная работа в России – преступление. Почему, если я нарушаю закон, то лишаюсь свободы, а мигрант получает билет на родину за мой счет? Если у него нет денег – пусть заработает на этот билет и на свою охрану до границы на «стройках народного хозяйства», а не хочет – пусть сидит. Нельзя поощрять преступления, их надо наказывать.

Абсолютная задача – подавление организованной преступности вообще и этнической в первую очередь. Без этого государства в России не будет.

Необходимо сокращение коррумпированности правоохранительных органов. Мы видим на примерах не только США и Италии, но и Прибалтики, Белоруссии, Грузии, Молдавии, что эта проблема решаема. Было бы желание. Вы знаете, что в Белоруссии, Грузии, Молдавии нет «воров в законе»?

– К нам перебрались со своими подручными. Тоже «трудовые мигранты».

– Важна идеологизация общества. Без нее нельзя идти против коррупции и нельзя создать новую наднациональную общность. Попытки объединить Россию способом 600-летней давности, на основе религии, ведут к ее уничтожению. Мы не можем опираться на национальные и религиозные коды идентичности, надо создавать более высокие, общенациональные коды.

Я верю, что эта задача будет решена, более или менее стихийно и болезненно, но будет. Здесь нет ничего простого, но точно также нет и ничего сверхсложного.
 
 
http://www.kp.ru/print/article/24382.3/561583